[:ru]
Олимпийские Игры в Рио-де-Жанейро открылись на этой неделе без многих из 387 спортсменов, которых Олимпийский комитет России первоначально отобрал для участия. Международный Олимпийский комитет не решился полностью отстранить от участия в Играх российскую команду, как рекомендовало Всемирное антидопинговое агентство, но этот скандал нанес колоссальный удар по репутации российского спорта и опозорил государство, считавшее, что может заработать славу мошенническим путем.
Это позор, но в России не особенно стыдятся. Многие обычные россияне, политики и спортсмены заявляют, что негодование Запада по поводу хитроумной государственной допинговой программы Москвы как минимум в 30 видах спорта, осуществлявшейся при непосредственном участии ФСБ, которая снабжала спортсменов запрещенными препаратами и подменяла образцы мочи со следами допинга в бутылочках, считавшихся защищенными от взлома, — на самом деле только уловка, чтобы подорвать авторитет России.
Способность россиян игнорировать огромное количество доказательств того, что президент Владимир Путин, чьи заявления в поддержку отстраненных спортсменов якобы восстанавливают позиции страны как великой державы, на самом деле подрывает эту цель, в самом деле поразительна. И во многом это связано с чудовищной силой, не раз проявлявшейся в российской истории, — русской завистью.
Допинговый скандал, который достиг большего размаха, чем даже печально известная советская история, — еще одна деталь, показывающая, во что превратилась Россия при Путине. Хотя большинство россиян по-прежнему может свободно ездить за границу, покупать иностранные товары и читать критические публикации, в других отношениях страна уже превзошла Советский Союз. Практически нет сомнений в том, что Кремль, который регулярно обвиняет Вашингтон во вмешательстве в российскую политику, дал своим спецслужбам указание взломать серверы, принадлежащие организациям Демократической партии США, и опубликовать похищенную переписку, чтобы повлиять на ход избирательной кампании в пользу восхищающегося Путиным Дональда Трампа. А на территории России спецслужбы досаждают американским дипломатам, как во времена Холодной войны.
Еще больше вредит престижу России недавно вскрывшийся факт существования целой индустрии, изготавливающей фальшивые диссертации и продающей их ведущим бизнесменам, политикам и прочим желающим, — еще один аспект эпидемии мошенничества, из-за которой деградирует сообщество профессионалов, способных управлять страной. Многие из самых ярких и талантливых покидают страну; тут нечему удивляться, учитывая, что в России могут дать два года тюрьмы за лайк в фейсбуке.
Россия стала полицейским государством, где свобода действий, предоставленная правоохранительным органам, сделала закон практически бессмысленным.
В начале этого года Путин нанес еще один удар по законности, реорганизовав полицию (видимо, автор имеет в виду внутренние войска МВД, преобразованные в Национальную гвардию. — Открытая Россия) так, что она стала подчиняться непосредственно Кремлю.
Затем он в прошлом месяце подписал ряд драконовских законов — так называемый антитеррористический пакет, который вводит уголовную ответственность за «несообщение о преступлении» и требует от провайдеров интернета и сотовой связи в течение шести месяцев хранить данные о пользователях и записи их разговоров.
Участники народного схода на Большой Морской улице в Санкт-Петербурге за свободу интернета, в защиту 23-й и 24-й статей Конституции, против интернет-цензуры и интернет-слежки, против «пакета Яровой». Фото: Евгений Курсков / Интерпресс / ТАСС
Созданная в России обстановка страха и алчности в полной мере проявилась этим летом во время чемпионата Европы по футболу во Франции, когда российские футбольные хулиганы жестоко избивали британских и других болельщиков — так методично и скоординированно, что Лондон вполне оправданно обвинил Москву в «гибридной войне» против Запада. Позже через откровенно фальшивые аккаунты в твиттере вбросили версию, что их спровоцировали другие болельщики. Но высокопоставленный российский парламентарий (зампред Государственной думы Игорь Лебедев. — Открытая Россия) выразил в твиттере общее мнение российской верхушки по этому поводу: «Молодцы наши ребята. Так держать!»
Вероятно, Москва злится из-за того, что все больше отстает от Запада. Но как минимум в одном отношении она далеко превзошла своих противников — в коррупции. Тут она затмила даже своего предшественника — Советский Союз. Некоторые из советских диссидентов убедительно доказывали, что вся Коммунистическая партия была криминальной группировкой, размывавшей даже теоретическую грань между санкционированной и незаконной деятельностью. Но тем не менее в советской науке, образовании, даже в юридической системе (если дела не касались политики) существовала известная степень свободы и профессионализма, исчезнувшая при нынешнем мафиозном государстве.
В российской коррупции нет ничего нового. В той или иной форме мошенничество было характерной чертой российского государства; еще в 1648 году новый всеобщий налог привел к тому, что историки считают первым в стране антикоррупционным протестом, — к так называемому соляному бунту. То, что в основе российского общества лежит обман, было прекрасно известно Николаю Гоголю; почти тотальная российская коррупция дала ему богатый материал для опубликованных в 1842 году «Мертвых душ», где главный герой-мошенник ездит по стране и скупает умерших крепостных, которые по документам значатся живыми, потому что их смерть не успели официально зарегистрировать. Царь Николай I жаловался своему сыну, будущему царю Александру II, на военных, во время Крымской войны 1853–1856 годов воровавших оружие, обмундирование и продукты: «Сашка! Мне кажется, что во всей России не воруем только ты да я».
В 1980 году советолог Джеймс Миллар придумал термин «дельце» (little deal) для описания мелкой коррупции, позволенной Кремлем обычным гражданам в качестве формы экономического распределения.
Это молчаливое соглашение как-то упорядочивало жизнь в условиях товарного дефицита и позволяло государству продолжать существовать, не прибегая к реформам. Реальная экономическая система превратилась в смесь фальшивой отчетности, взяточничества и импровизированных решений, принимаемых в последнюю минуту. Слишком многие были слишком заняты мелким воровством, чтобы хоть как-то заботиться о выживании и мало-мальской эффективности своих предприятий и организаций. Даже премьер-министр при Михаиле Горбачеве (Николай Рыжков; цитату приводит в своей статье Леон Арон. — Открытая Россия) признавал, что «самой ужасающей чертой» Советского Союза было нравственное состояние общества: «[Мы] обкрадываем сами себя, берем и даем взятки, лжем в отчетах, в газетах, с высоких трибун, погрязли во лжи, вешаем друг на друга медали. И это все — сверху донизу и снизу доверху».
Николай Рыжков во время посещения Тенгизского нефтяного месторождения. Фото: Будан Виктор / Фотохроника ТАСС
Вот один из типичных случаев: в Орске заводские бухгалтеры присваивали зарплату, начисляемую давно умершим и похороненным рабочим. Замешанные в этом начальники делились с подельниками в местных органах власти, а те, несомненно, кое-что отдавали своим московским покровителям, поскольку коррупция явно была широко распространена в городе. Несколько директоров переписывали имена с надгробных камней на местных кладбищах; некоторые из этих людей умерли еще до первой публикации «Мертвых душ». Но по меркам 2005 года даже мертвые души в зарплатной ведомости казались мелочью. В те времена стали исчезать целые товарные поезда. И Путин вовсю эксплуатировал склонность к обману.
В России невозможно заниматься каким-нибудь бизнесом крупнее торговли в розницу, не участвуя во всеобъемлющем мошенничестве и воровстве. На фоне тех, кто находится на верхних уровнях, бывши коммунистические лидеры кажутся аскетами. Недавно в одной из бесконечной серии разоблачительных публикаций «Новая газета» установила связь между другом Путина, главой «Роснефти» Игорем Сечиным, которого многие считают вторым по влиятельности человеком в стране, и одной из самых роскошных яхт в мире St. Princess Olga, стоящей как минимум $100 млн. Газета сопоставила информацию о появлении яхты в различных средиземноморских портах и фотографии из инстаграма молодой жены Сечина Ольги, позирующей в бикини на очень похожей яхте. Такую роскошь Сечин вряд ли мог бы себе позволить на официальные доходы — даже при его внушительной зарплате в $12 млн в год.
И вот тут вступает на сцену присущее россиянам глубинное чувство зависти.
В их стране, где жить трудно, а самый простой способ чего-то добиться — мошенничество, при помощи кремлевской пропаганды чувство обиды по отношению к эффективному и процветающему Западу смешивается с историческим ощущением морального превосходства.
Лишения убедили поколения россиян в том, что они должны вести себя определенным образом, потому что думают не так, как другие. Это сформулировано в часто цитируемом фрагменте из романа Василия Аксенова «Ожог»:
«Есть в Европе легкомысленные демократии с мягким климатом, где интеллигент в течение всей своей жизни порхает от бормашины к рулю «Ситроена», от компьютера к стойке эспрессо, от дирижерского пульта в женский альков и где литература почти так же изысканна, остра и полезна, как серебряное блюдо с устрицами, положенными на коричневую морскую траву, пересыпанную льдом.
Россия, с ее шестимесячной зимой, с ее царизмом, марксизмом и сталинизмом, не такова. Нам подавай тяжелую мазохистскую проблему, в которой бы поковыряться бы усталым бы, измученным, не очень чистым, но честным пальцем бы. Нам так нужно, и мы в этом не виноваты».
Эта идеализированная картина Европы, полная зависти, отражает веру россиян в то, что озабоченность более глубокими материями делает их лучше. То же самое ощущение, которым, вероятно, можно также объяснить неустанные обещания коммунистов догнать и перегнать капитализм, помогает Путину обвинить злокозненных иностранцев в ухудшении положения дел в стране, которое вызывает все большее недовольство. Массированная государственная пропаганда обвиняет Вашингтон в стремлении свергнуть государственное руководство и похитить природные ресурсы России. Россияне готовы приносить жертвы ради государства, чье предполагаемое величие для них — то главное, чему они могут хранить верность. И Путин должен раздувать конфронтацию с Западом, чтобы поддерживать эту иллюзию.
Разумеется, конфронтация не может продолжаться вечно. Когда Россия в предстоящие годы или десятилетия изменит свой курс, она будет страдать от такой же контузии, как после падения советской системы в 1991 году. Люди столкнутся с той же самой грандиозной задачей — реформировать не только экономику и государственное управление, но и какие-то свои заветные мысли и мироощущение. Но сейчас они, вне всякого сомнения, будут отметать подозрения, которые естественным образом возникают по поводу медалей российских олимпийцев в Рио, и не смогут увидеть, как недавние разоблачения указали на подлинное место их страны в мире.
Оригинал статьи: Грегори Файфер, «Русская зависть. Как понять российскую политическую культуру», Foreign Affairs, 8 августа
https://openrussia.org/post/view/16873/
[:]
