[:ru]
Правозащитница, ЛГБТ-активист, пансексуалка,вегетерианка и феминистки
The Village Казахстан запускает спецпроект «Ұят емес». В течение нескольких недель мы будем рассказывать истории людей, подвергавшихся осуждению со стороны общества, раскроем понятие «ұят», будем говорить со специалистами, жертвами, смельчаками и всеми неравнодушными людьми. В этом материале мы поговорили с феминистками и ЛГБТ-активистами о наболевших темах — стыде, свободе и уятменах.
Гүлзада Сержан
Соосновательница Казахстанской феминистской инициативы «Феминита», правозащитница
Я — феминистка, правозащитница, казахская женщина. Феминисткой всегда была, но стала называть себя так, когда встретила единомышленниц, которые порекомендовали к чтению научные труды о феминизме. Что касается правозащиты — прошла курс «Новое поколение правозащитников Казахстана».
Мой образ жизни и мировоззрение не отличается от других, потому что ДЛЯ МЕНЯ СОБСТВЕННОЕ МИРОВОЗЗРЕНИЕ И ЕСТЬ ОБЩЕПРИНЯТОЕ. Не думаю, что у кого-то больше привилегий, чтобы считать иначе. Не могу сказать, что когда-то испытывала давление от уята. Моя самооценка всегда была высокой, благодаря родителям, они любили и поддерживали.
Я лесбиянка и раньше скрывала сексуальную ориентацию, это было связано с безопасностью. Но знание — сила. Когда окончательно осознала свою сексуальность, изучила права человека, стала ЛГБТИК-активисткой — смогла сделать каминг-аут. Некоторые люди могут осудить меня за то, что я не скрываю ориентацию. Но это не изменит мою сущность, ОСУЖДАТЬ МЕНЯ БЕСПОЛЕЗНО.
Больше всего меня поражают нападки некоторых мужчин на казахских девушек с целью проучить. Такие мужчины не только трусливо промолчали во время земельных митингов, но еще и бессовестно применяют пропагандистскую технологию обратить напряжения по земельному вопросу на мизогинию.
Никак иначе заявления по главному государственному каналу не назовешь: «Земля не будет выдаваться иностранцам и вышедшим замуж за иностранцев казаxстанкам», «Требования мужчин (!) по земельному вопросу рассмотрели на заседании правительства». Если им верить, оказывается, у нас только мужчин волнует земельный вопрос, а женщины, все как одна, бегут раздавать ее иностранцам. Вышли ли те мужчины на митинг? Я — ЛЕСБИЯНКА, КАЗАХСКАЯ ЖЕНЩИНА, ВЫШЛА НА НЕСАНКЦИОНИРОВАННЫЙ МИТИНГ 21 МАЯ 2017 ГОДА С ДРУГИМИ ЛЕСБИЯНКАМИ-КАЗАШКАМИ, существование которых отрицается этими нравоучителями.
«Ұят» — личная эмоция, которую не стоит навязывать другим людям. Еще у ұята нет национальности. Меня ұят подстегивает делать или не делать некоторые действия. Например, не врать, воздерживаться от злословия, быть справедливой. А упрекать ұятом девушку/женщину только потому, что она казашка — безобразие. Не нужно придумывать сказочный образ казахской девушки, напичканной ұятом некоторых мужчин. Если я говорю, что я тоже казахская женщина, вам придется принять это к сведению.
Не нужно придумывать сказочный образ казахской девушки, напичканной ұятом некоторых мужчин
Алина Невидимко
Феминистка, дизайнерка
Мы всегда будем неправильными, мы всегда будем виноваты, как бы мы ни выглядели, что ни делали, о чем ни говорили
В Казахстане, к сожалению, крепки традиции и мнение, что женщины должны вести себя определенным образом, который удобен, прежде всего, мужчинам. Это на корню губит женскую индивидуальность: ее творчество, хобби, мнение, все положительные характеристики, которыми женщина могла бы обладать и обладает, но которые мешают делать из нее покорную овечку. СОБСТВЕННО, ТАКОЙ В КАЗАХСТАНЕ ТРАДИЦИОННО КАЗАХИ ВИДЯТ ЖЕНЩИНУ, ДЕВУШКУ — БЕСХАРАКТЕРНАЯ И СЛАБАЯ: ГЛАЗКИ ПОТУПИТЬ, ЧАЮ НАЛИТЬ, НЕ ПРЕКОСЛОВИТЬ, УБИРАТЬСЯ, ВСТАВАТЬ В ШЕСТЬ УТРА. Мне такое не подходит.
И другим женщинам я также стараюсь объяснять, что они вправе выбирать между семьей и карьерой.
То, как я выгляжу — не вписывается в стандарты, приемлемые для общества. То, как я разговариваю, что смею спорить с мужчинами, аргументировать свою позицию, приводить доказательства — тоже. Они, даже несмотря на мою доказательную базу, все равно считают себя правыми и говорят, что я — просвещенная от запада, что у меня какие-то миллиарды от Обамы или несут еще какую-нибудь х***ю (чушь).
Со временем я стала замечать, что вместо того, чтобы решать свои проблемы, люди поучают других. Вижу это в комментах, в срачах: люди абсолютно не разбираются в вопросе, но считают, что могут свою точку зрения продвигать в массы и переделывать кого-то.
После первого мероприятия инициативной группы с феминистской повесткой, в которой я тогда состояла, столкнулась с шеймингом. Реакции на материалы в СМИ были странные: говорили, что женщина имеет какое-то природное назначение и отказываться от него — есть борьба с природой. Тогда впервые поняла, что мы хоть и находимся в 21 веке, но некоторые личности все еще успешно существуют в средневековье. Грустно понимать, что все, что мы делали, о чем читали лекции, приводили факты — никому не интересно. Людям просто хочется высказаться, что феминизм — ЭТО БРЕД, НАВЯЗАННАЯ ЗАПАДОМ ПРОПАГАНДА, ЧТОБЫ ЖЕНЩИНЫ НЕ РОЖАЛИ И КАЗАХИ ВЫМЕРЛИ.
Каждый день знакомые девушки сталкиваются с тем, что их поведение расценивается как недостаточно благопристойное. Хотя они просто смеют выглядеть иначе. Знаю случаи, когда моих знакомых избивали только за то, что они выглядят недостаточно гетеронормативно — короткая стрижка, свободная одежда, не подчеркивающая фигуру. Знаю историю о том, когда девушку избили, угрожая изнасилованием, но она не смогла об этом рассказать близким, а потом забрала заявление. Понимала, что никто не примет и не поймет. Еще одна женщина после секса по принуждению сделала аборт, но не могла об этом кому-либо сказать, потому что — уят.
Причина уята в Казахстане — страх, возможность запугать человека какой-то мистической карой, чтобы манипулировать. В этом религия хорошо помогает политике, поскольку уят напрямую связан с грехом. Такая концепция помогает людям говорить что правильно, а что нет.
Уят — это продолжение принципов табу для того, чтобы накладывать запреты на какие-то действия, вплоть до смертельного греха. В прошлом это имело смысл. Сейчас — нет. Носить короткую юбку — не уят, как и стричь волосы, иметь собственное мнение, отказываться от деторождения, иметь возможность работать на любимой работе или зарабатывать хорошие деньги — не уят. Во всем прогрессивном мире женщина является полноправным гражданином общества: может распоряжаться жизнью и телом.
Моя гражданская позиция — феминизм. Считать себя полностью феминисткой начала в 2015 году, до этого просто думала, что вольна не слушать никого и поступать как считаю нужным. Все эти придурочные традиции, что старших надо уважать, мол, они всегда мудрее и им нельзя перечить, мне всегда были непонятны. Нравится цитата Артемия Лебедева: «ПОДУМАЕШЬ, КАКОЙ-ТО СТАРЫЙ Х*Й (ЧЛЕН) ДОЛЬШЕ МЕНЯ НА СВЕТЕ ЖИВЕТ. ПОЧЕМУ ОН ДОЛЖЕН БЫТЬ МУДРЕЕ?». Никто не может знать лучше, что тебе нужно. Даже если он считается — по общим меркам — мудрым.
Образ феминизма в СМИ формируется негативный, само понятие воспринимается ругательным. Феминизм — это не только про небритые подмышки. Чем больше я читала, тем больше понимала суть и важность движения. В Казахстане очень много проблем, с которыми сталкиваются женщины, и феминизм может помочь их решить.
И пускай говорят, что феминистки — это плохо, что они страшные, жирные и недотраханные. Окей, в этом нет ничего плохого. И да, я феминистка. Я использую феминитивы, даже если это кажется кому-то смешным или глупым, поскольку это в какой-то мере помогает женщинам получать зарплату выше. Если работодатель будет понимать, что среди специалистов есть также и специалистки, то он будет вынужден платить им столько же. Поэтому я дизайнерКА.
Женщинам не нужно стыдиться чего-то, бояться, что их будут осуждать, презирать. Не нужно пытаться вписаться под нормы общества, избегая уята, потому что мы всегда будем «неудобными», мы всегда будем неправильными, мы всегда будем виноваты, как бы мы ни выглядели, что ни делали, о чем ни говорили. Женщина всегда не права.
С точки зрения общества, можно найти кучу причин выставить нас «крайними». Даже если ты замотана с ног до головы в хиджаб, в паранджу, тебя все равно насилуют, как показывают примеры мусульманских стран. Даже если ты получаешь высшее образование, крайне начитана, имеешь большой опыт, ты все равно будешь зарабатывать меньше мужчины на 20-30 %. Даже если ты порядочная с точки зрения общества жена, хорошо воспитываешь детей, обслуживаешь мужа, тебе все равно отрубят руки. Что бы ты ни делала, ты всегда будешь плохой, тебя всегда найдут за что шеймить. Ты всегда будешь грязной, неправильной, нечистой.
Тебя даже могут не пустить в определенные дни месяца в мечеть. Хотя ты можешь читать намаз каждый день, держать оразу и соблюдать все нормы корана. Вне зависимости от того, что ты делаешь, ты всегда плохая. ПОЭТОМУ НЕ НУЖНО БОЯТЬСЯ БЫТЬ ПЛОХОЙ. Не нужно чтить традиции, по которым ты не являешься даже полноценным человеком, по которым у тебя прав чуть больше, чем у скота. Поэтому стоит жить так, как тебе хочется, вести себя так, как хочется: получить нужное образование, работать на интересных работах. Не тратить всю свою жизнь на воспитание детей и обслуживание семьи, а делать то, что считаешь нужным и заниматься тем, что тебе интересно.
Мой образ жизни и мировоззрение не самые каноничные. Я либерал и убежден, что каждому человеку нужно дать свободу идентичности, голосования, мировоззрения до тех границ, где они реалистично не нарушают права других людей.
Я сторонник идеи просвещения и выбора, а не запретов и побега от неудобных тем. Сексом занимаются все, а значит, необходимо проводить сексуальное образование, как среди подростков, так и среди взрослых. От насилия в быту в Казахстане умирают десятки женщин в год, а значит, нам необходимо обсуждать вопросы равенства прав и защиты женщин и детей. Русскоязычные продукты, включая музыку и книги, не нужно запрещать, лучше укреплять казахоязычные продукты, чтобы их хотели покупать и выбирать.
Уят — конструкт, который преследует казахов с детства, впервые столкнулся с ним в юном возрасте. Тогда понял, что собой быть у нас не в чести, БЕЗОПАСНЕЕ ДЕЛАТЬ ВИД, ЧТО ТЫ ПРИЛИЧНЫЙ И УДОБНЫЙ.
Чем дальше в лес, тем злее были партизаны: со временем столкнулся с шеймингом за личное мнение — его называли дерзостью, самостоятельность — наглостью, искренность — болтовней. Я все еще часто сталкиваюсь с уятом. Борюсь с ним следующими способами: БУДУЧИ ГЕЕМ, НЕ МОЛЧУ О ПРОБЛЕМАХ ЛГБТ; высказываюсь за права женщин быть в безопасности и иметь равные условия с мужчинами, за защиту индивидуальности детей, порицание рукоприкладства и ограждения от важной информации, в том числе и сексуального образования, за нежелание прятать личное мнение, выступаю за секс-позитив, за борьбу с системой авторитетов, навязанных без достижений, а только на основе возраста, социального или политического положения.
Больше всего в Казахстане МЕНЯ ПОРАЖАЕТ ОТСУТСТВИЕ ЦЕННОСТИ ЖИЗНИ: взрослые и, казалось бы, разумные люди готовы убивать или рисковать здоровьем близких и детей только из-за осуждения посторонних людей. Молодых парней и девушек выгоняют из дома, избивают, отказываются от них, насилуют, убивают только по причине нежданной беременности, сексуального насилия, сексуальности, любви к человеку другой национальности.
Мне кажется, это остатки трайбализма — необходимости жить в общине и соответствовать ее ценностям. По мере глобализации, росту поп-культуры, урбанизации, молодое поколение всё дальше УХОДИТ ОТ КАТЕГОРИЙ «УЯТ» И «МЫ» И ВСЕ БЛИЖЕ К КАТЕГОРИЯМ «СВОБОДА ЛИЧНОСТИ» И «Я». Конечно, со своим местным флером, но оставляющим надежду на более открытое и принимающее общество.
Полина Ращупкина
Феминистка, полиаморная пансексуалка
Мой образ жизни, мировоззрение отличаются от общепринятых в Казахстане в значительной степени.
Во-первых, я — пансексуалка, мое влечение к человеку не обусловлено его гендерной идентичностью. Иначе выражаясь, мне не важны гениталии, я люблю самого человека за его характер и проявления. Во-вторых, я полиаморна. Мне кажется, иметь романтическое и сексуальное влечение сразу к нескольким людям одновременно — естественно. Также я выступаю за полигамию — брак с участием более двух партнёров, и считаю, что такая форма отношений имеет ряд преимуществ перед традиционной. Например, удобство распределения бытовых обязательств, деление счетов, воспитание детей. На последнем пункте особенно хочется сделать акцент. Многие дети страдают от отсутствия внимания, и родителей тут тоже можно понять: они устают на работе, а дома куча бытовых вопросов, на ребенка времени не хватает. Если же участников брака или отношений больше двух, сменять друг друга на родительском посту становится куда проще.
И, в-третьих, я феминистка. В Казахстане такое мировоззрение не поощряется. Наверное, многие помнят ажиотаж с роликом, где парни на парковке призывают воспитывать казахских девушек. Хуже всего не само видео, а то, сколько у этих парней сообщников! Наши девушки не растерялись и записали свои обращениятипа: «Я казахская девушка, и я лесбиянка». Оно было призвано напомнить, что казахские девушки — не послушный скот, а личности с мнениями и взглядами. Но реакция была ужасная: переходили на личности, оскорбляли. Сложилось впечатление, что К ФЕМИНИСТКАМ У НАС ОТНОСЯТСЯ ХУЖЕ, ЧЕМ К НАСИЛЬНИКАМ, ВОРАМ И КОРРУПЦИОНЕРАМ.
Еще в школе я училась с девочкой, которая подвергалась слатшеймингу. В седьмом классе всем были известны подробности ее личной (и якобы сексуальной) жизни. Дети начали называть ее шлюхой. А я только сейчас вспоминаю какой была девочка — КРАСИВОЙ, УВЕРЕННОЙ И СМЕЛОЙ, ИБО НЕ ПОДДАВАЛАСЬ ПРОВОКАЦИЯМ.
Из недавних же, когда я начала уже смотреть через призму феминизма, могу назвать феномен зеленых трусов Асель Баяндаровой. Только ленивый уятмен не зашел на ее страничку, чтобы написать в комментариях что-нибудь на букву «ш».
Лично не сталкивалась с шеймингом, потому что никогда и не рассказывала о своих взглядах, не делала публичного каминг-аута. В СТРАНЕ, ГДЕ ЛЮДИ НЕ МОГУТ СПОКОЙНО ОТРЕАГИРОВАТЬ НА БЕЗОБИДНЫЙ, НО СМЕШНОЙ И ОСТРОУМНЫЙ ПОСТ, ГДЕ ПРИКРЫТЫЕ ЗЕЛЕНЫМИ ТРУСАМИ ЯГОДИЦЫ ЗАДЕВАЮТ ЧЬИ-ТО ЧУВСТВА, НИКТО НЕ ЗАСТРАХОВАН ОТ УЯТА.
У нас идёт подмена понятий. Мы говорим: «Хватит насиловать», а уятмены и прочие защитники традиций слышат: «Мы навяжем вам западные ценности». Будто западные ценности — это непрекращающиеся ЛГБТ-парады, марши феминисток с обнаженной грудью и отказ от вагинального секса. Там, на этом загадочном западе, люди вступают в традиционные браки, рожают детей и вступают в группы воздержания. Но там общество стремится к осознанности и толерантности.
Понятно из-за чего наш народ так сопротивляется феминизму. НИКАКОЙ РАБОВЛАДЕЛЕЦ НЕ ХОЧЕТ, ЧТОБЫ ЕГО СОБСТВЕННОСТЬ ВОССТАЛА. Женщинам внушают, что патриархат — это сплошные плюшки: и подарки, и внимание, а о темной стороне всегда умалчивается.
Понятие патриархата при этом заменяется на «нормальное общество». А уятмены — это отряд санитаров-уравнителей. Женщина обнажилась — пристыдить, мужчина защитил ее — пристыдить. Пристыдить всех, кто выбивается из «нормальности».
Для начала неплохо было бы прививать людям толерантность и уважение к личности. Поставить на место понятия «хорошо» и «плохо». И главным образом втолковать, что насилие — это плохо, это главное зло и тормоз нашего прогресса. Если мы хотим построить здоровое общество, где каждая и каждый будет чувствовать себя в безопасности, искоренить поощрение насилия — цель #1.
Уятмены — это отряд санитаров-уравнителей
Активистка «Казфем»
Вопрос, который нужно задавать себе почаще — а правильно ли я поступаю сейчас?
Семь лет назад я стала вегетарианкой, и это меня заставило задуматься и об остальных вещах, которые раньше казались мне нормальными. Сейчас я веганка, называю себя феминисткой и придерживаюсь левых анархических политических взглядов. У каждого есть свой маленький шаг, который заставляет посмотреть назад и задать вопрос, а правильно ли я жила до этого? Вопрос, который нужно задавать себе почаще — а правильно ли я поступаю сейчас? Стоят ли моя еда и одежда убийства животных и чудовищного малооплаченного труда других людей? Есть ли у меня право и, главное, желание быть звеном этой огромной цепочки непрерывного потребления в капиталистическом мире?
Я часто сталкиваюсь со сложностями из-за своего выбора. Например, с тем, что у нас привыкли придирчиво оценивать женскую внешность, а уж мое право передвигаться куда-то без сопровождения мужчины удивляет (из историй моих одиночных путешествий по Центральной Азии). Также — с потрясающими уверенными в себе уятменами, которые не согласны отдавать свои права судить и решать все и за всех, а особенно за казахстанских женщин. С оскорбительными и угрожающими комментариями под статьями про наши казфемовские акции.
Вопрос образа жизни и мировоззрения достаточно сложен, потому что можно его понять по-разному. Что значит общепринятость? Я не режу барана раз в год, не собираюсь замуж, люблю путешествовать автостопом одна, не собираюсь рожать детей, ненавижу слово «уят», не считаю мужчину главой семьи, борюсь за равноправие полов и верю в счастье всех живых существ.
Невозможно подвести какую-то общую черту в нашем эклектичном казахстанском обществе аулов и городов, кроме привычки соглашаться и терпеть. Соглашаться, когда на тебя силой надевают платок на голову, и терпеть нелюбимого, а иногда и поднимающего на тебя руку мужа. Соглашаться с решением родителей о твоем будущем, а потом терпеть выбранный университет и купленное место работы. Соглашаться с выбором тебе невесты и терпеливо жить всю жизнь с родителями, потому что ты младший сын.
Я не верю в либеральные сказки о свободе выбора, мы-то знаем, как проходит такой процесс в стране. Но я верю в права человека на его свободу действий, счастье и в то, что никто не может и не должен причинять страдания и эксплуатировать других людей.
Гомофобия, сексизм, нацизм и совершенно намеренная аполитичность большей части людей начинают затягивать в состояние безысходности.
Хорошо, что тему насилия над женщинами начали поднимать, но ведь было бы лучше, если поводов говорить об этом не было. У многих из нас в памяти всплывут громкие дела о побоях в семье Баян, групповом изнасиловании Жибек или тюремном деле Слекишиной. Это очень важные выигранные дела, которые показали, что правосудие может и должно работать, если публично говорить о «стыдном».
Каждое такое дело начинается не с заявления, а с решимости и веры, что правосудие может наказать насильника и тирана в семье. И именно они могут помочь женщине спасти свою жизнь, подтолкнут написать заявление и добиться справедливости. Я видела безысходность в глазах девушки, к которой мы приехали с полицейскими, чтобы удостовериться, что она еще жива и уговорить ее написать заявление на бьющего мужа. Она отказалась — не помогли ни наши уговоры, ни вопросы полиции. И вот тут я почувствовала всю силу уята. Я ВМЕСТЕ С ПОДРУГАМИ ЕХАЛА ДОМОЙ В ПОЛИЦЕЙСКОЙ МАШИНЕ И ПЛАКАЛА ОТ БЕССИЛИЯ, А ГДЕ-ТО ТАМ В МАЛЕНЬКОМ ДОМЕ ЗА КОЛЬЦЕВОЙ АЛМАТИНСКОЙ ДОРОГОЙ ПЛАКАЛА МОЯ РОВЕСНИЦА ОТ ТЯЖКИХ ТЕЛЕСНЫХ ПОВРЕЖДЕНИЙ, О КОТОРЫХ ОНА БОЯЛАСЬ ЗАЯВИТЬ.
Пока все молчат, скованные ложным чувством стыда, прячут синяки за косметикой, а голову под платком, — в стране будто ничего и не происходит. Все хорошо. А то этим угнетенным только волю дай, сначала женщины, потом геи свободы захотят, а что дальше?
Причины уята вижу в отношении государства к семье, как к последнему, на что можно опираться в этой стране. Когда нет стабильности в экономике, а социальная сфера со здравоохранением давно перестали пытаться, что еще желать казахстанцам? Только крепких семей!
Также уят кроется в укоренившемся представлении женщины, как молчаливой и покорной представительницы слабого пола, которая по совместительству и собственность мужчины. Поэтому мой личный сорт борьбы с уятом — меньше семейных ценностей, больше полиамории и личных открытых высказываний о своем, о женском.
ОБЛОЖКА: предоставлены героями.
ФОТОГРАФИИ: предоставлены героями.
http://www.the-village.kz/village/people/people/1259-uyat-emes-3
[:]
