За Великой китайской стеной простиралась Великая Татария или по-современному Великая степь. На этой территории располагался Тюркский каганат во главе династии из рода Ашина. В 742 году власть в Тюркском каганате перехватили уйгуры. Во главе каганата стала уйгурская династия, а каганат стал называться Уйгурским каганатом. В 842 году южносибирские племена киргизы захватили столицу Уйгурского каганата Каракорум, но у власти не удержались. После междоусобной войны за власть Уйгурский каганат распался. На территории современной Монголии, Забайкалии, Хакасии, Алтая в течение 300 лет не было централизованного государства. На этой территории жили разные племена – татары (тюрки), монголы, финно-угоры, а на востоке — тунгуссы. Все они себя называли татарами (тадарами). Китайцы знали названия наиболее больших племеных объединенй, а в маленьких племенных объединениях или родах, которые переплетены были родственными узами, и трудно было разобраться кто есть кто, и какое чье название, они путались и чтобы не вдаваясь в тонкости родовых названий, всех кочевников называли татарами.
Кочевой образ жизни у кочевников Великой Татарии был схожий. К XII веку языки народов Великой степи (Татарии) так называемой алтайской языковой семьи еще не слишком отличались друг от друга. Сегодня лингвисты четко делят алтайскую семью на три группы: тюркскую, монгольскую и тунгусо-маньчжурскую – и действительно, современный монгол не поймет якута. Тогда же тюрки и монголы прекрасно понимали друг друга, что значительно облегчало взаимовлияние, а зачастую и полное смешение. Мог победить тот или иной языковой элемент – и изначально тюркский род становился монгольским, или наоборот. Так, например, произошло с монгольским по происхождению родом Ашина, из которого происходили ханы Тюркского каганата. После длительной откочевки, вызванной, по-видимому, военным поражением, этот род оказался в тюркоязычной среде, и через сто лет о его монгольском происхождении говорило уже только родовое название. По крайней мере, при всех многочисленных случаях контактов татар и монголов, описанных в источниках, нигде не отмечается наличие какого-либо языкового барьера. Все племена и роды Великой степи почитали культ Неба Тэнгри и поклонялись духам предкам или по современному это называется тэнгрианство.
Исходя из собирательного значения термина татар, средневековые китайские историки делили восточные кочевые народы на три раздела: белые,черные и дикие татары Кочевники которые жили вдоль Китайской стены, жившие южнее пустыни Гоби, были в союзе с Северным Китаем, китайцы называли их белыми татарами. “Белые татары“ “Ак татар” (по-китайски “бай-да-да“). Китайцы также их именовали “шу да-да“, т.е. “спелые, созревшие татары“, потому что они близко подошли к культурному уровню китайцев. К “белым татарам“ относились тюркоязычные онгуты, (потомки шато), кидани. От своих повелителей, киданей, и от соседей, китайцев, онгуты, кидании кочевники усвоили элементы цивилизации взамен утраченной самостоятельности. Они одевались в шелковые одежды, ели из фарфоровой и серебряной посуды, имели наследственных вождей, обучавшихся китайской грамоте и конфуцианской философии.
В 1221 году в ставку наместника Чингиз-хана Мухали (джалаира по происхождению) прибыл посланник южнокитайской империи Сун Чжао Хунь. Во время разговора с посланником Мухали называл себя и свое окружение татарами, а не «монголами».
Тех, кто жил подальше от Китая и не хотел принимать китайскую культуру и враждебно относилися к китайцам, их называли черными татарами (кара татар). Кара татар (по-китайски “хэй да-да“, по-монгольски — “хара-татар“). «Черные» татары занимали открытую степь к северу от пустыни Гоби и подчинялись своим ханам, никому ничего не платили и никому не служили. “Кара татары” (“черные татары“) искренне жалели “белых татар“ и даже их презирали за то, что те продали свою свободу чужеземцам за те шелковые ткани, фарфоровую посуду, и покупали плоды цивилизации унизительным, на их взгляд, рабством. Кочевое скотоводство обеспечивало черным татарам достаток, но не роскошь, а подчинение «природным ханам» — независимость, но не безопасность. Война в степи не прекращалась и вынуждала черных татар жить кучно, огораживаясь на ночь кольцом из телег (курень), вокруг которых выставлялась стража. Сами они пасли скот, который кормил их и одевал, так как ходили они в одеждах из шкур, ныне называемых дубленками. В число чёрных татар входили самые многочисленные и могущественные племена — джуин (жыен), айрибуир, джалаир, унгират (варианты названия: хунгират, онгират, хонкират, кунгират, кунграт), найман, кераит, меркит, ойрат и т.д. Мужчины племени унгират были высокого роста, с косматыми головами и очень храбрыми. В течение многих столетий девушки — унгиратки славились своей красотой. Еще задолго до рождения Чингиз-хана сложилась традиция, согласно которой род Борджигин-Кыят (род его отца) обменивался невестами и женихами с унгиратами. Так, например, мать Чингисхана Оэлун, его первая жена Борте, вторая жена Есуган, третья жена Есуй были унгиратками. Мать старшего сына Джучи Хорду-Ичана, мать Бату, старшая жена Бату по имени Баракчина были унгиратками.
Найманы считались наиболее культурными из всех татарских племен, т.к. представляли собой ветвь кара-китаев «западных киданей». Они пользовались уйгурским письмом. Найманы 12-13 вв. были родственниками онгутов и вместе с последними подходили под понятие «белых татар». Онгутов и найманов связывали, кроме прочего, династические браки и всякие тесные политические связи.
“Дикие татары” — жили в таежных районах Восточных Саян и Южного Алтая и в тех местах, где расположен современный город Датун в провинции Шаньси Китая. К “диким татарам” относили южносибирские племена охотников и рыболовов (лесные народы). “Кыргы татары” “дикие татары“ (по-китайски “шэн да-да“, дословно означает, “незрелые, несозревшие татары“). Дикие татары Южной Сибири промышляли охотой и рыбной ловлей (лесные народы), они не знали ханской власти и управлялись старейшинами, подчиняясь им добровольно, а если подчинение становилось в тягость, младшие всегда могли отделиться. Больше всего на свете они ценили свою волю. Их постоянно подстерегали голод и нужда, но они соболезновали черным татарам, вынужденным ухаживать за стадами, слушаться ханов и считаться с многочисленными родственниками. Для девушки из числа «диких» татар выйти замуж за «черного» татара, который будет заставлять ее доить коров или пасти овец, считалось унизительным наказанием. К числу «диких» татар, т.е. охотников и рыболовов, относились древние урянхаи, жившие в Восточной Сибири, и народ уги — на Амуре, а также многочисленные и разрозненные племена, обитавшие севернее Саянского хребта — лесные народы. Во времена существования империи Ляо в VIII-IX вв. сильные племенные союзы – кераиты, меркиты, тайчиуты, джалаиры, онгуты, найманы были уже перемешаны с племенами, проживавшими в регионах, так называемых «лесных народов», в особенности с родами и племенами ойрат.
Еще были приамурские и приморские татары. Они относились к тунгусо-маньчжурским племенам. Одни из них кочевали по правому берегу Аргуни, другие вели оседлый образ жизни и жили в поселениях, расположенных на левом берегу Амура, а третьи обитали на берегу Амурского залива. Здесь на берегу бухты Золотой Рог находился крупный татарский город Алакчин. Вокруг этого города было много больших селений. Приморские татары занимались охотой, рыболовством, домашним животноводством и земледелием. Их стада крупного рогатого скота и табуны лошадей были многочисленными. Окрестности города Алакчина были богаты серебряной рудой. Из серебра древние татары изготовляли украшения, посуду, котлы.
Онгуты. Белые татары — кочевники, живущие южнее пустыни Гоби, в горах Иньшаня, вдоль Великой Китайской стены. Большую часть их составляли онгуты. Онгуты обитали вдоль китайской стены, в горах Иньшаня, и служили чжурчженьским (маньчжурским) императорам династии Кинь (Цзинь) в качестве пограничной стражи. Подобно многим другим кочевым племенам, онгуты охотно заимствовали материальные блага китайской цивилизации, но категорически не принимали китайскую духовную культуру и идеологию. Еще во времена Тюркского каганата, затем киданской империи Ляо их называли «белые дада» или «белые тата», «белые татары». Они находились под влиянием китайской культуры, а в политическом отношении подчинялись киданям, позднее — чжурчженям. Онгуты были народом со сложной биографией. Онгуты потомки среднеазиатских хуннов, воинственных тюрок-шато — последнего осколка хуннов. Однако вполне ясно, что большая часть их была переселившимися уйгурами и чигилями. По китайским свидетельствам, в их составе были не только найманы, а также какое-то количество шивэй, в которых можно заподозрить предков монголов, и киданей, которые были с чигилями политически тесно связаны. Онгуты в прямой речи называли себя татар .
По сведениям Рашид-ад-дина это “был народ особый, несли охрану границ Цзинь, вдоль Великой китайской стены”. Они всегда были верны тунгусо-маньчжурской династии, а точнее чжурчженьским государям. Вначале онгуты были одним из родов племени джалаир. В IV веке они отпочковались от них и смешались с табасцами (сяньбийское племя). Первоначально онгуты обитали в восточной Монголии, в южной половине Карциньских земель. Они кочевали, в основном, вдоль реки Шара-Мурен. Со временем они превратились в многочисленное племя и заняли почти всю южную часть восточной Монголии. В первой половине VII века их называли Хи. В 648 году правитель Хи по имени Кэду принял китайское подданство. Его владения вошли в состав Китая под названием “губерния Жаоло. В конце 12 века племя Хи стало известно под названием Татаби. Татаби проживали на западных склонах Большого Хингана. В 12 веке татаби стали известны под названием онгуты. Такое наименование им дали китайцы. В 1 веке китайцы построили против хуннов Великую китайскую стену. Для прохода караванов были сооружены двое ворот с железными запорами. Стену с воротами китайцы называли унгу. Они договорились с правителем татаби о том, чтобы тот со своими соплеменниками охранял ворота в Китайской стене. После этого китайцы стали называть татаби унгутами или онгутами. Слово “унгут“означало “охранники государства“. Онгуты охраняли горные проходы на северо-западе провинции Шаньси, связующие Северный Китай с Монголией. Они жили вдоль хребта Цзинь, у излучины р. Хуанхэ. По приказу императоров Северного Китая, подтвержденному потом и чжурчжэнями, они должны были кочевать строго вдоль Великой Китайской стены – с тем, чтобы в случае нападения северных кочевников защищать эту самую стену. Поэтому онгуты проживали на длинной, но очень узкой полосе территории. За свою службу по охране ворот в Китайской стене онгуты получали от китайцев шелковые ткани, фарфоровую посуду, украшения. Они занимались скотоводством и земледелием. Вдоль Китайской стены онгуты вспахали поля и сеяли просо. Из него варили кашу в глиняных котлах с плоским дном.
Кроме того, что онгуты охраняли границы Северного Китая, они разводили татарских коней. Онгуты владели несметными табунами и бескрайними пастбищами на территории Внутренней Монголии современного Северного Китая. Кони паслись стадами по десятки тысяч. Кони были полудикими. До трех лет кони паслись привольно. В три года коня из стада ловили арканом и объезжали. Человек должен быть очень ловким и иметь большую смелость, чтобы объезжать коня. Татарских коней принято называть низкорослыми. Татарский конь полностью находился на подножном корму: ему не нужны были ни конюшня, ни торба овса на ночь. Даже из-под снега он мог добывать себе пищу, и татары никогда не знали принципа, которому подчинялись едва-ли не все армии средневековья: «зимой не воюют». В те далекие времена конница решала исход любой битвы, поэтому для любой армии нужны были подготовленные для войны кони. Татарские кони отличались боевыми качествами, помогая всаднику, кусали и топтали противника.
Важность разведения выносливых коней понимали и китайцы, и представители кочевого мира. Кони были частью военной мощи и тех и других, и в силу договора о вечной дружбе и родстве ни те, ни другие не посягали на коннозаводческую деятельность татар-онгутов.
Онгуты были высокорослыми, хорошо сложенными людьми. Они почитали родителей и старших по возрасту. Когда умирал кто-нибудь из близких родственников, то мужчины делали надрезы на лице и громко рыдали. Они поступали в данном случае подобно своим предкам — хуннам.
В начале XI века тюркские племена кидани захватили северные территории нынешнего Китая и образовали огромную империю киданей (кидании родственные племена найманов), от названия которой и произошло современное название Китая. Свою империю они назвали Ляо. В 1115–1125 гг. тунгусы, обитавшие в долине Уссури и Сунгари, объединились в орду под название чжурчжени, сумели организоваться и разгромить империю киданей Ляо. В 1120 г. они захватили Северный Китай и его столицу, располагавшуюся в окрестностях современного Пекина, а в следующем году они напали на Кайфын столицу Китая династии Сун. Император династии Сун Хуэй-цзун и его сын попали в плен чжурчжэням. Династия Сун прекратила свое существование. Часть киданей подчинилась победителям, а другая часть, отступила с боями в Семиречье в Среднюю Азию. Затем в течение 20 лет чжурчжени завоевали весь Китай. Свою династию назвали Цзинь (золото), державу Айсин-гурун – «Золотой оградой».
Великая Татария более 400 лет не пыталась строить империи и не угрожала Китаю. Но такая опасность оставалась, и чжурчжени, стоящие у власти Китая попытались уничтожить эту опасность в корне. Каждые три года стали совершаться походы против черных татар в Забайкалье с целью ослабить противника, уничтожая население под корень. Эта политика неприкрытого геноцида сначала была поддержана онгутами, белыми татарами. Но, затем, уничтожение своих людей в гражданской войне, служа орудием чужих, не нравилось и этим наемникам. Отряд татарских наемников восстал против чжурчженей, и двинулся в Забайкалье. Они вошли на территорию подвластную Темучину. Татары были профессиональными воинами и по многим параметрам превосходили ополченские отряды, которые были под командованием Темучина. Бой с татарами произошел на реке Улзе притоке Онона, южнее современной Читы. Участвовал в сражении и старший союзник Темучина кераитский хан Тогрул. Темучин и Тогрул одержали победу над потрепанным, но регулярным войском татарских наемников до прихода чжурчженей, убили предводителей. В победе большую роль сыграла орда Темучина. Малочисленным дружинам племенных вождей во главе ополчения вряд ли удалось бы это сделать. Захваченное в плен татарское население было распределено между Темучином и Тогрулом, а командиру чжурчженьского отряда послали извещение о победе. За оказанную помощь император Алтын-хан пожаловал Тогрула титулом «Ван-хан» – государь кераитов, а Темучину был пожалован титул «Джаут-хури» – военный комиссар. На китайском языке слово ван, на татарском хан, на русском языке, это слово обозначает царь. Это было первым крупным военным предприятием и победой молодого Темучина, против татарских наемников.
Белые татары — онгуты до этого были союзниками чжурчженей, но после разгрома их мятежного отряда, этот союз распался. Жители границы в отличие от забайкальцев хорошо знали обычаи и традиции чжурчженей, и без их помощи на первых порах нельзя было обойтись. И Чингиз-хан перед походом на Северный Китай решил подружиться с вождем онгутов Ала-хушем (Ала-кушем). В 1204 г. когда над найманами и их ханством нависла угроза от Чингиз-хана, они первым делом отправили послов к онгутам. Как сообщает “Тайная история” правитель онгутов Ала-хуш не поддержал найманов. Однако Ала-хуш сообщил об этом Чингиз-хану. К сообщению о намерениях правителя найманов Чингиз-хан отнесся внимательно. Чингиз-хан эту услугу, оказанную онгутами не забыл. В благодарность за услугу Чингиз-хан велел отдать за Ала-хушу свою дочь Алахай-беги, но тот отказался от этой чести в пользу своего старшего сына Шенгуя. Их сын Ангудай, в свою очередь, был женат на дочери Тулуй-хана, а мать Аргун-хана, Каймыш-хатун, была из рода онгут. Рашид ад-дин заключает: «Из этой истории видно, что из рода Чингиз-хана дают девушек племени онгут и берут от них». Ала-хуш стал гурганом (зятем) Чингиз-хана, и носил почетный титул гурген, то есть «зять» рода Чингиз-хана. В списках, вошедших в ближайшее окружение, он значился как Ала-хуш-джигитхури гурган. Так военно-политический союз между Чингиз-ханом и онгутами был скреплен брачными узами. Чингиз-хан уравнял в правах с монголами онгутов — кочевников пограничной с Китаем степи, хотя они и не выбирали его ханом на курултае. Ала-Куш, став зятем, подарил Чингиз-хану десятки тысяч татарских коней.
Когда Чингиз-хан отправился в поход в Северный Китай, Ала-хуш присоединился к нему со своей 6000 онгутской армией, которой управлял сам. Он открыл ему ворота в Китайской стене и выделил проводников. Благодаря этому монгольские войска беспрепятственно вторглись на территорию Китая и хорошо ориентировались за Китайской стеной.
В 1219 году Чингисхан, отправляясь в поход в Среднюю Азию, взял с собой воинов-онгутов, а управлять оставшимися онгутами в Северном Китае оставил свою дочь Алагай-беги. После смерти Ала-хуша, в 1225 году Чингиз-хан выдал ее замуж за племянника Ала-хуша по имени Боех.
В 1232 году, уже после смерти Чингисхана, правителем онгутов был назначен младший брат жены Чингиз-хана Борте по имени Алчи. Алчи-нойон участвовал вместе с Чингиз-ханом во многих походах.
В 1236 г. татаро-монгольские войска начали поход на Запад. Во главе войска стоял внук Чингиз-хана Бату. У Бату-хана, было в войске 4 тысячи монголов (по Рашид-ад-дину), порядка 30 тысяч татар. Их возглавляли тысячники-онгуты, которыми командовал Алчи-нойон. Это была гвардия Бату-хана. В войске Бату-хана было также 20 тысяч чжурчженей, по 10 тысяч воинов ойратов, кераитов, меркитов, найманов и т.д. Из Средней Азии были мобилизованы 10 тысяч карлуков. Татары-онгуты были союзниками чжурчженей (маньчжуров). Именно они, составляли большую часть татаро-монгольского войска в западных степях. Армия продвигалась по протоптанной дороге со времен древнетюркских походов, через территорию современного Казахстана, далее на р. Яик, и в направление нижнего течения р. Иделя (Волги). По пути следования к войску примыкали воины со всей Великой Степи, преимущественно кыпчаки.
В 1243 году вернувшись из Европы, Батый-хан начал расселять по всему улусу свое войско, мобилизованное специально для похода. Алчи-нойон со своими войсками остался вместе с Бату в Поволжье. Два тюменя (20 тысяч воинов со своими семьями) чжурчженей (маньчжуров) и большая часть татар-онгутов расселилась в Поволжье, в Прикамье, Приуралье. Татары-онгуты и чжурчжени привезли на берега Волги с далекой Великой китайской стены свою родную татарскую музыку-пентатонику. Татарская музыка- пентатоника схожа с музыкой маньчжуров, монголов, китайцев, корейцев, японцев. Татары-онгуты переняли у своих союзников маньчжуров их символы. И маньчжурский дракон на знаменах татар оказался в степях Европы, а затем стал гербом Казани. Другая часть татар-онгутов была переселена в современные оренбургские и северно-казахстанские степи. Часть онгутов была отправлена в Крым. Впоследствии, онгуты и мангыты составили часть Ногайской орды. Род унгут встречается у казахов и монголов. У башкир он известен под названием унлар. Часть онгутов участвовала в этногенезе крымских татар.
Вместо выселенных из черноморских и донских степей орд кыпчаков, на их места были направлены карлуки, найманы, кара-китаи, мангыты, меркиты, кияты, конраты и т.д. Эти же племена и рода частично были оставлены в Среднем и Нижнем Поволжье, в Прикамье и Приуралье. Еще до XVIII века на могильных камнях татары выбивали свои родовые тамги. В “Известиях об. арх., ист., геогр,” при Казанском университете в томе XIV, вып.3, на стр. 360 говориться, что в 1700 г. у казанских татар были такие же родовые знаки (тамги), как у казахских родов.
Ислам к казахам и киргизам пришел поздно. К тому же многие казахи и киргизы к исламу отнеслись поверхностно. После Октябрьской революции 1917 года установилась Советская власть. К коммунистической интернациональной идеологии, многие казахи и киргизы отнеслись также поверхностно. Советский Союз распался, но самое главное, несмотря ни на что, каждый казах и киргиз знает какого он рода, племени и даже какого колена.
Такие народы как алтайцы, телеуты, хакасы, тувинцы, якуты, ойраты, буряты и т.д., также испытали на себе миссионеров интернациональных религий-христианства, буддизма, коммунизма. Но они как казахи и киргизы знают свои рода, и какого они племени.
Начиная с XVIII века, татарские муллы, да и сами татары, так рьяно принимали ислам, что у них напрочь стерлось из памяти какого они рода, и какого они племени. Мало того, перед революцией, многие татары стали забывать какой они нации. На вопрос кто ты? Отвечали мусульманин. Национальные признаки у них стирались. В тот период и началась ассимиляция татар, так как ислам разрешает вступать в брак со всеми народами: арабами, персам, африканцами и т.д., только, чтобы они были мусульманами. Некоторые говорят, что ислам спас татар от исчезновения. Эти слова скорее беспочвенны. После принятия ислама, татары забыли свои рода и стали безродными, забыли какого они племени, и стояли на грани незнания своей национальности. Таким безродным людям можно написать любую историческую теорию, и они будут верить. Иногда ко мне обращаются татары с таким вопросом, кто они такие? Татары, булгары, финно-угоры. Конечно, когда народ забыл, какого он племени, трудно ответить на такие вопросы. Татарам повезло, что произошла революция в России, им дали автономную республику, а в паспортах записали графу национальности. В период Советской власти татарам интернациональная идеология — коммунизм так же понравилась. Многие от души служили этой идеологии. В результате татары занимали первое место среди смешанных браков в тюркском мире.
После развала Советского Союза в татарском народе сейчас преобладает три идеологии. Управляющей верхушке татар больше по душе либерализм западной идеологи. Либерализм совершенно четко и определенным образом трактует понятие, как право личности на удовлетворение своих интересов и потребностей вопреки интересам и потребностям государства и общества в целом. Это свобода для наживы, это свобода для достижения личного успеха, комфорта, свобода торговли и предпринимательской инициативы, свобода рыночных отношений в рамках открытого общества.
В деревнях под названием оптимизация, закрывают школы, клубы, библиотеки, больницы. Зато в каждой деревне строят мечети, церкви. Так какую-то часть татар приобщают к религии. Таких религиозных людей, вместе взятых со священнослужителями, по официальным данным насчитывается 2-3 процента населения, но они активные люди. Но самая большая часть татар относятся к пофигистам. Живут они одним днем и ничем не интересуются. Им все равно. Хотя они не ходят в мечеть, но им ничего не стоит назвать себя мусульманами. Можно привести пример: герб Казани дракон. Но на многих рисунках выставленных в Казани, дракон похож больше на петуха. И никого это не волнует. А символы должны соответствовать смыслу. Другой пример: с начала перестройки появилось много талантливых людей, которые наловчились штамповать стихи про любовь. Другие талантливые татары, на синтезаторе, где записаны тысячи разных мелодий, стали компоновать на эти стихи музыку. Какая получается музыка, арабская, африканская, индийская или какая-то каша не важно. Самое главное чтобы была приятная и веселая. Соединив такую музыку со стихотворением про любовь, они получают татарские песни. Татарские артисты с удовольствием поют такие песни. Главное всем хорошо, все получают удовольствие, зарабатывают деньги. Да и народ с удовольствием слушает такую попсу. Татары в большинстве уже не знают, какая у них национальная музыка. А что взять с безродных людей. Поэтому никому нет дела до того, что эти люди, не понимая, что творят, лишают татар своей национальной музыки, таким путем уничтожается татарская нация. Национальная музыка действует на подсознание. Таких примеров как татары забыли свои символы, смыслы, традиции и т.д., можно привести много. Для современных татар названия племен найман, онгут, кунграт,кераит, меркит, ойрат, карлуки, джалаир, аргын, кыпчак, торгут и т.д. — это какая-то древняя архаика и не имеет никакого интереса. Многие считают, знать эти названия дело ученых. Для современных казахов, киргизов, тувинцев, част и узбеков, якутов, калмыков, бурятов и т.д. эти племенные названия им дороги, так как они состоят из этих племен. Моя статья им интересна, так как им интересна история своего рода и племени. Татары тоже состоят из этих племен, но они забыли, и как за это на них смотрят предки с того света это вопрос. Некоторые стали искать свое семейное древо до 10 колена. Но это нечего не дает, так как это просто семейное древо, а какого они рода и племени они не знают. Стать безродным ради какого-то мирового исламского братства — это трагедия. Так, татарская масса в лице идеологии либерализма, исламизма, пофигизма движется неизвестно куда, но только точно не в ту Степь.
Рафаэль Безертинов. Казань.
