Главная характеристика казахстанского общества – умение объединяться перед вызовами. По мнению экспертов, особенно четко это прослеживается с президентских выборов 2005 года, когда в условиях повсеместного «пламени» оранжевых и прочих революций Казахстан сохранил свое лицо, как, пожалуй, единственный островок стабильности на постсоветском пространстве. Об этом и многом другом в своем интервью рассказывает директор Института философии, политологии и религиоведения КН МОН РК, член-корреспондент НАН РК Зарема Шаукенова.
В новейшей истории мы являемся свидетелями поступательного развития нашей страны в непростые времена. Зарема Каукеновна, на Ваш взгляд, с чем связано обстоятельство, что, не смотря на кризисные явления в мире, Казахстану удается вполне успешно реализовывать программы во всех сферах жизнедеятельности страны?
– Президент использует созданный им во время избирательной кампании электоральный задел для проведения новых этапов политической модернизации. Еще после выборов 1999 года, в стране функционировал комплекс площадок для общенационального диалога. Сначала это были «круглые столы «по различным точечным системным вопросам, например, местному самоуправлению, частной собственности на землю. Они проводились Министерством культуры, информации и общественного согласия.
Затем политический диалог координировался на уровне Администрации Президента. В 2002-м было создано постоянно действующее совещание по выработке предложений по дальнейшей демократизации и развитию гражданского общества (ПДС). Эстафету ПДС приняла Национальная комиссия по вопросам демократии и гражданского общества, которая развила президентские инициативы и разработала Общенациональную программу политических реформ. Эту работу продолжила Государственная комиссия по разработке и конкретизации программы демократических реформ.
На новом рубеже развития нашей страны, Президент направляет энергию нации на реализацию институциональных реформ. Созданная им Национальная комиссия по модернизации имеет ряд существенных отличий. Впервые ее возглавляет не лично Президент, а главы Правительства и Администрации Президента. Отличается и сама структура Нацкомиссии. В ней представлены две рабочие группы по совершенствованию государственной службы и подотчетности государства. Отдельная рабочая группа создана по совершенствованию судебно-правовой и правоохранительной системы.
Есть идеологическая группа, которая попытается совместить две составляющие – национальную платформу «Мәңгілік Ел» и ценности межэтнического, межконфессионального согласия, сконцентрированные в рамках Ассамблеи народа Казахстана, Съезда религий.
Отдельная рабочая группа занимается вопросами национальной экономики. Впервые в Нацкомиссию привлечен зарубежный консультант – Шигео Катсу, ректор Назарбаев Университета. В целом, Нацкомиссия отвечает на главный запрос в обществе — модернизационные ожидания.
Ваша организация, помимо прочего занимается еще и социсследованиями, расскажите, как реагирует общество на реформы в стране в разрезе статистики?
– По данным соцопросов, проводимых нашим Институтом в рамках тематического плана исследований по научному сопровождению «Стратегии «Казахстан-2050», 65 процентов респондентов поддерживает продолжение демократических реформ. На вопрос «Считаете ли Вы необходимым проведение дальнейших демократических реформ в нашей стране?» утвердительно ответило 34,8 процента опрошенных, «Скорее да» –30,1 процент, «Скорее нет» – 8,4, «Нет» – 6,3, затруднились ответить 20,4 процента респондентов.
Кроме этого за прошедшие 5 лет с момента предыдущих конституционных реформ доля либералов и демократов в обществе возросла. Примерно с 22 процентов до 38,5. То есть почти вдвое. Соответственно, центристов стало почти на треть меньше, доля уменьшилась с 22,6 процента до 16,2 процента.
Политическая структура казахстанского общества в сравнении с 2011 годом сложилась следующим образом. Центристы (умеренные, консерваторы) – 22,6 в 2011 и 16,2 в 2015 году, либералы 8,8 и 11,8 соответственно, демократы — 12,8 и 16,5, Национал-патриоты – 15,7 против 14,2, социал-демократы 18,9 и 17,7, правоавторитарные – 5,6 и 5,0, не вовлеченные – 15,8 в 2011 году и 18,9 в 2015-м.
Таким образом, относительно стабильными остаются национал-патриоты, социал-демократы и правоавторитарные группы. Расширилось число не вовлеченных. Это сигнал к утрате интереса к политической системе и участию, как некоторое разочарование, усталость сознания.
Однако в целом переструктурирование политического поля показывает, что появился потребитель свобод и демократии и одновременно ценитель стабильности (средний класс, – Ред.).
За годы независимости Казахстан добился существенного роста жизненного уровня населения. До этого в условиях плановой экономики существовала негибкая государственная распределительная система, ограничивающая социальные лифты. Система строилась на пяти базовых слоях – рабочие, крестьяне, сфера обслуживания, интеллигенция и партийная номенклатура.
Большинство населения жило на условиях «равенства в бедности». Так, в 1992 году на зарплату до 137 долларов – показатель, близкий к сегодняшнему порогу бедности, проживало почти 80 процентов населения.
С переходом на рыночные отношения экономика становится многоукладной и более дифференцированной структура общества. Устойчивость общества обеспечивается за счет среднего класса.
С 1992 по 2014 годы прослеживается ряд важных результатов в повышении жизненного уровня населения. За эти годы ВВП на душу населения увеличился с 255 до 13,5 тыс. долларов в 2013 году. Среднемесячная номинальная заработная плата одного работника выросла с 37 долларов до 850. При этом номинальные денежные доходы в среднем на душу населения в месяц возросли с 9,75 долларов до 402,9. Однако сложно еще говорить о формировании среднего класса мирового уровня.
И с чем же это, на Ваш взгляд связано?
– По оценкам Всемирного банка, порог среднего класса в мире составляет 50-100 долларов в сутки на душу населения (1500-3000 долл. в месяц). При среднем показателе семейственности количества членов в среднестатистической казахстанской семье в 3,4 чел. заработок должен составлять не менее 1 млн. тенге ежемесячно. Так живет не более 5-6 процентов казахстанцев.
Если двигаться по стратегии вхождения в 30-ку развитых стран мира, то есть приближаться к стандартам ОЭСР, средний класс у нас должен составлять не менее 40-50 процентов.
Пока у нас, как у страны со средним уровнем ВВП, показатель среднего класса – некий усредненный уровень, составляет до 33 процентов.
Таким образом, казахстанский средний класс должен расти и качественно и количественно. И на это у нас всего 35 лет.
Как вы считаете, насколько наше казахстанское общество и государство готово преобразиться?
– Новые экономические реформы подразумевают инклюзивный экономический рост, то есть включенность в этот процесс всех социальных групп. Принцип включенности исходит от Парламента, обеспечивающего представительство различных групп. Следует отметить, что по итогам всех прошлых раундов политических и конституционных реформ в стране был укреплен парламентский институт. Роль Парламента согласуется с модернизационными ожиданиями. Они хотя имеют такой умеренный характер, однако достаточно чувствительны.
Среди казахстанцев в вопросе формы власти преобладает здоровый консерватизм. Президентская модель полностью оправдала себя, она создала основу для социальной инженерии – появления нового общества, экономики и в целом состоявшегося государства.
Поэтому большинство – 52 процента продолжает поддерживать чисто президентскую форму правления. С 2011 по 2015 годы показатель здесь поднялся на 9 процентов. Однако еще более существенно укрепился уровень поддержки президентско-парламентской системы – с 32 до 45 процентов.
Эта система отражает нынешнее де-факто, когда Президент избирается всенародно, однако по ряду вопросов консультируется с Парламентом, маслихатами, депутаты могут инициировать отставку Правительства или отдельных его членов. Уровень поддержки парламентско-президентской или парламентской формы не изменился – около 7 процентов. В тоже время есть незначительный сдвиг в поддержке религиозной формы правления – с 0,5 до 1,4 процента.
Поэтому модернизация и укрепление Парламента – это прежде всего снятие скрытых угроз. Респонденты готовы поддерживать меры укрепления Парламента, в том числе: расширение контроля за исполнением бюджета и соцпрограмм – около 83 процентов опрошенных; усиление контроля за Правительством – 77 процентов; усиление контроля за избирательным процессом – 77,4 процентов; усиление роли в обеспечении конституционной законности – около 80 процентов; обеспечение прав и свобод граждан – 86 процентов; расширение участия общественности в обсуждении принятии законов – 78 процентов.
Очевиден запрос на плюралистичность партийно-политической системы по структуре классика политологии Джованни Сартори. Так
полуторопартийность поддерживает 8 процентов опрошенных, их число выросло за пять лет с 4 до 8 процентов, еще больше увеличилось респондентов, отстаивающих принцип неограниченного плюрализма (с 5 до 13). Систему умеренной многопартийности поддерживает большинство, но его стало меньше – с 46 до 43 процентов за 5 лет. Также снизилась в оценках поддержка двухпартийности и системы две с половиной партий, а возврат к однопартийной модели поддерживает всего 0,4 процента в 2011 году их было 3,6 процента.
Таким образом, действующая партийная структура не совсем отвечает потребностям общества на данном этапе. На фоне роста национал-патриотических настроений, религиозного возрождения фактически образуются новые политические ниши, которые в силу конституционных ограничений не могут быть легально заняты вновь возникшими партиями.
Поэтому партии должны пережить новый ренессанс, чему должны способствовать предстоящие парламентские выборы.
Всенародная поддержка Лидера нации, проявленная на выборах 26 этого года, является залогом того, что цели Национальной комиссии по модернизации будут достигнуты. Основная ответственность при этом возложена на Правительство – как центральный исполнительный орган и Администрацию Президента – как механизм мобилизации регионов. Участие парламентской ветви значительно закрепит консенсус.
Впереди нас всех ждет большая работа, и она потребуют активного, в том числе экспертного и исследовательского участия, что в конечном счете позволит укрепить интеллектуальную платформу реформ.
