Подхалимство, лесть, приспособленчество, котлячество в нашем обществе за период независимости расцвели пышным цветом. Серьезные, казалось бы, азаматы, иногда отнюдь не бесталанные, извиваются перед власть имущими и денежными мешками, как дождевые черви. Смотреть на это тошно. Господи, чего им не хватает?! Какая нужда заставляет их так раболепствовать? В своем презрении к этим типам я однажды употребил грубое слово «жополизы». Конечно, не совсем корректно. И я решил отныне называть их учтиво, на казахский лад почтительно. Джопеке! Ай, ай, Джопеке, удачи тебе и благополучия!
***
Он участник Великой Отечественной войны. Был крупным партийным и советским работником. По базовому образованию историк. Возраст ныне – без малого 90. Бодр, энергичен, хотя видит и слышит плохо. Ежедневно ходит пешком по 4-5 часов. Знакомых –тьма. Память лошадиная: все помнит. Говорит, как златоуст – заслушаешься. Написал несколько книг.
Так вот, к нему во время пеших прогулок по парку панфиловцев и по аллее Чокана то и дело подходят отовсюду, учтиво здороваются, расспрашивают амандық-саулық желают долгих лет жизни.
– Доживите, Саке, до возраста Джамбула.
– До ста лет – минимум.
– Бог даст и столетие перешагните.
Он всерьез отвечает:
– Е-е нет! Не надо. Толк-то какой? Кому какая польза оттого, что проживу еще пяток лет? Я теперь динозавр. Музейный экспонат. Глаза не видят, уши не слышат. Ну, и к чему небо коптить? Заберет меня смертушка сегодня – и не пикну, пальцем не пошевелю. Я готов. Ал сіздер аман болыңыздар…
И говорит он это так серьезно, так убедительно, что мы, его 77-80-85-летние компаньоны по прогулкам, переглянувшись, помалкиваем, не смея возразить банальностями. Мощный старец! Здраво рассуждает.
***
Ощущение такое, что вот-вот обрушится беда. Но потом я себя успокаиваю: нечего беспокоиться – «низы» пока терпят.
***
Сколько же в фольклоре разных дразнилок на национальной основе! Какие-то, конечно, злобные, какие-то –ради красного словца, безобидные, для шутки. У знакомой татарки муж – хохол. Чтобы уязвить жену, он говорит: «Не нужна овчарка, коли жена татарка». Жена за словом в карман не лезет. Отвечает сходу: «Не надо и козла, коль вышла за хохла».
Оба от души похохотали. Счет ничейный – 1:1.
***
Зная, что с 4 до 5 часов дня я, как правило, прогуливаюсь по аллее у памятника Чокану, меня там поджидают-подстрегают разные собеседники, журналисты, издатели, писатели, читатели и просто праздный люд. Я выхожу на прогулку, как на работу. Редко удается побыть мне с самим собой.
Сегодня (10.05.12) подошел ко мне пожилой мужчина, судя по облику изрядно потрепанный, измочаленный жизнью. Представился. Пожаловался на бесчисленные недуги. Выяснилось, что читает постоянно мое «Плетенье чепухи».Поведал свою судьбу.
Предки из астраханских казахов. О них он знает только по воспоминаниям близких. Отца раскулачили. И десять казахских семей из одного аула были высланы в Россию на Север. Сам он (мой собеседник) родился в Салихарде. Горестей и бед изведал с лихвой. Все раскулаченные казахи были лояльны к советской власти. Работали молча, не щадя живота. Не роптали. Потом мужчин забрали на фронт. Большинство не вернулось. В документах казахские имена искажены до неузнаваемости, записаны на русский лад. Так мой собеседник стал Анатолием Ишановичем.
Одна обида гложет его всю жизнь. То, что о раскулаченных пишут мало, а если пишут о кулаках, то только негативно, мол, живодер, шкурник, крохобор, злой, кровопивец, хапуга, рвач, и все в этом роде. Но это не так, совсем не так, уверяет Толя-казах, те кулаки, высланные из казахского аула, были трудолюбивыми, порядочными, глубоко моральными, безобидными людьми. И в чем заключалось их богатство? Пятьдесят овец, пять-шесть лошадей, пара дойных верблюдиц, шесть-семь коров! Все! А кто раскулачивал? Свои же аульчане, сородичи, лоботрясы, лодыри, крикуны из комитета бедноты. Им, чтобы не подыхали с голоду, выделяли ежегодно пять-шесть овец, лошадку или коровенку, а они, вскорости слопав все, преследовали «мироедов». Когда, многие годы спустя, некогда раскулаченные вернулись на родину, они застали тех же бедняков еще более нищими – злобными и завистливыми. И «оралманы», как ни в чем не бывало, привечали своих обидчиков-гонителей, усаживали за дастархан, угощали, верные завету предков: «таспен атқанды аспен ат».
Да-а… е-е, Аллах, разве они были кулаками? Настоящие кулаки-живоглоты, обжоры-каскыри пошли теперь. Косяками! Вот кого надо бы раскулачивать и отправить в Сибирь, туда, где на собаках ездят.
Так изливал свою печаль казах Анатолий Ишанович Айгараев. Несправедливо получилось. Надо бы сказать правду перед детьми, перед внуками-правнуками, перед потомками невинно раскулаченных, чьи судьбы были безжалостно растоптаны.
– Вы не напишете об этом? – робко вопрошает мой собеседник. – Я читаю вас, ваши мысли созвучны. Если не вы, то найдите человека, который внятно изложил бы мои воспоминания. Сам я не напишу. И способностей нет, и зрение катастрофически ухудшается, и память с каждым годом слабеет. А? Что скажете? Что посоветуете? Меня всю жизнь коробит от одного слова «кулак», «кулачье отродье».
Я задумался. Он прав, подбитый казах по имени Толя. И мало ли таких неприкаянных казахов на белом свете?
***
Вообще-то, думая на склоне лет о неминуемой кончине, здравый, нравственный человек обязан размышлять об уходе чисто, светло, честно, открыто признав все грехи, раскаявшись в слабостях-пендешілік, в причиненных кому-то обидах. То есть уходить желательно, максимально очистив душу, не утаив никаких житейских пакостей.
Так ушел Лев Толстой.
Так ушел, сказывают, Бауыржан Момышулы.
А я вспоминаю близких аксакалов-коллег. Знаю одного, который всю жизнь плел интриги, стравливал людей, жил мелко, гадко, мерзостей наделал уйму, что-то все хапал, изворачивался, занимался рэкетом, судился по всякому поводу, испоганил жизнь и честь семьи и все никак не угомонится. Не боится ни Бога, ни Судного дня. Даже сходя в могилу, наверняка проведет какую- нибудь торгашескую акцию в шкурных интересах. Нет, что ни говори, это ужасно!
***
Узнал из «ЛГ»: в 2012 году звание Всемирной книжной столицы принадлежит Еревану. А Вильнюс намерен получить статус книжной столицы в 2014 году. Мэрия уже направила заявку в ЮНЕСКО.
И я подумал: апырай, почему наша амбициозная Астана заявки не подает? Она ведь проводит столько саммитов и форумов. Или она не книжная столица? Что за упущение? Как это она вдруг отстала от такой престижной акции?
Не порядок, братцы! Надо что-то предпринять. Чем это мы не книжная столица?!
