[:ru]
Часть 1
- «Мааз бен Джабаля Пророк назначил судьей в Йемен. Перед тем как тот отправился для исполнения своих обязанностей, Пророк спросил его: «На основании чего ты будешь вершить суд?». «На основании Книги Бога», — ответил тот. «А если ты в ней не найдешь ответа?» — «Тогда буду действовать по Сунне Посланника Аллаха». «А если и в ней не найдешь ответа?» — «Тогда я постараюсь составить собственное суждение, чтобы объявить свое решение». Пророк сразу же сказал: «Слава Богу, мой посланник порадовал своего Пророка тем, что сам избрал правильный путь» (хадис).
- «Если муджтахид выносит правильное решение по своему суждению, то он получает два «сауаба» (вознаграждение от Бога), а если в своем решении он допускает ошибку, то заслуживает лишь одного сауаба (хадис, свидетельствующий о том, что «иджтихад», т.е. в данном случае интеллектуальные усилия в сфере религии высоко ценились в исламе, а именно самим Пророком Мухаммедом, мир ему).
- «Лес рубят – щепки летят» ((русская пословица. Смысл: при выполнении большого дела неизбежны небольшие ошибки, жертвы, побочные эффекты).
Хочется начать конструктивную, доброжелательную полемику с риторического и в то же время волнующего миллионы наших современников вопроса: а что такое вообще Религия, по большому счету?!!! Это не профессия, это не теория, это даже не ритуалы и молитвы…Религия (с латинского «связь с Высшим Началом», у мусульман тоже «Дин» — подчинение своей естественной природы божественному Началу) в сущности озабочена прежде всего Нравственным выбором в пользу Добра и максимальным отвращением людей от Зла.
Глубинная суть истинной Религии – это практическая вера (как в том хадисе, что «лучший ислам – это когда ты кормишь голодного…»), жизнь по совести («ар-уждан»), человеколюбие и сострадание к ближнему, заступничество за бедных, униженных, защита чести и достоинства слабой женщины, неподдельная любовь к Отечеству, героизм, самоотверженность, борьба за восстановление социальной справедливости, честное неприятие материализма, мещанства, обмана, лицемерия, разврата.
Настоящая Религия, в основе которой лежит интуитивная вера-знание в Бога-Создателя и устремленность к Небу, будет через очищение и облагораживание души открывать в ней творческое начало; в отличие от животных, а с другой стороны – и от ангелов (не знающих творчество, а лишь чистое повиновение) Человек, сознательно уподобляясь своему Творцу, занимается творчеством в широком смысле этого слова: от кулинарии и разведения садов до государственного строительства, науки, поэзии, музыки. Высшим творчеством должно считаться инициирование новых социокультурных идеалов, спасение катящихся в пропасть человеческих социумов. С этой точки зрения лучшими творцами должны считаться посланники Всевышнего Аллаха, пророки, религиозные реформаторы и ученые-практики. Именно пророки стоят у истоков великих цивилизаций, вдохновленных их идеями и образцами, будь это европейско-христианская, мусульманская или индо-буддийская цивилизации.
В этой связи стоит указать, что истинная Религия – это всегда Практика, Деяния, все пророки (пайгамбар) были не теоретиками и книжниками, а именно моралистами, практиками и психокорректорами в одном лице. Гаутама Будда не переносил многословия и схоластики брахманов (до такой степени, что на вопрос о Боге ответил своим знаменитым молчанием), будучи из деятельной касты царей и воинов (кшарий), со своей святой простотой молодой человек был до глубины души потрясен фактом погруженности окружающего мира в Тьму и Страдание, что сразу перешел от слов к делу, начав реально заниматься морально-психологическим самосовершенствованием. В итоге принц Гаутама был удостоен за свой духовный «джихад» просветления, его прозвали Буддой (по-тюркски был бы «Нурлы», по-русски — Светозарный). Кстати, мы вполне можем допускать его статус посланника или же святого («аулие») даже с точки зрения ортодоксального ислама, т.к. наша религия основана на концепции бесчисленности посланников Бога на землю и взаимосвязанности мировых религий.
Не приходится говорить о практическом уклоне миссии Моисея (Муса), Иисуса (Иса ибн Мариям), самого Мухаммада (мир им). Это были супергерои, буквально и переносно – «с мозолистыми руками», которые обливались потом, а то и кровью, чтобы спасти гнилые человеческие сообщества, целую планету, из зверолюдей сделать более или менее здоровые этносы, предупредить глобальные катастрофы. Пророк Мухаммад отнюдь не был болтуном, теоретиком, он даже был необразованным, и не занимался одними лишь словесными молитвами, а был Рыцарем, Доблестным Воином с мечом в руках (хотя искренне и с большой охотой менял свой священный меч на белый флаг миротворца при малейшей возможности; уважал перо и книгу, настоящих ученых, почему и завещал своей общине, что «чернила ученого приравнены к крови мученика»).
Знакомство с жизнью и деяниями нашего Пророка показывает, что несомненно, это был человек большого сердца, исполненный благородных помыслов, жалевший людей, презиравший богатство, и всю свою недюжинную, божественную энергию направивший на создание и внедрение новой, справедливой Модели Человека и Общества, а также подаривший миру чудодейственный и целительный Коран как священный текст от Бога. Мы часто и легко говорим «Коран, Коран», а сами забываем о том, что каждая сура Великой Книги приходила к пророку Мухаммаду через транс, в котором страдала его душа и тело, а сам он обливался потом, испытывал тяжесть, боль и судороги (отсюда враги ислама придумали версию об эпилепсии). Каково быть визионером? А еще над посланниками Бога смеялись, унижали, преследовали, всегда хотели убить (или реально убивали: отрубали головы как Йоанну/у мусульман Йахья, вонзали в спину кинжал как Заратуштре, пригвоздили к кресту как Иисуса и т.д.).
Итак, мы определили такие метаценности Религии, т.е. именно Высшей Религии, как искренняя Вера, Совестливость, Любящее Сердце, Самоотверженность, единство Слова и Поступков, практический уклон, боговдохновенность в виде харизмы, энергии, таланта, творческого подъема.
Кстати, мы применили здесь суфийскую методологию мудрости, но не «исторического» суфизма, а того «вечного» Суфизма, который всегда находился в «ядре» средневековой традиции, а в новое время/эпоху тьмы колониализма дух-«барака» вообще рассеялся по разным направлениям, поселившись в том числе в сердцах самых великих джадидов-реформаторов, также сохранившись среди одиноких святых ишанов и аскетов, которые жили в аулах и кишлаках вдали от шумной жизни псевдосуфийских корпораций, их высокомерных иерархов, клерикальных кругов ислама. Золотые блестки суфийской мудрости, ставшие стержнем Степного Знания-Даналык, таинственно сохранялись и передавались избранным душам в далеких аулах Казахской Степи…
И вот, важный опережающий вопрос: кто из двух типов мусульманской духовно-интеллектуальной элиты XIX-нач.XX вв. по озвученным нами критериям Вечной Религии и реальному Подражанию Пророку (а не просто его словесному восхвалению, бормотанию молитв в его честь, «подхалимажу») был более близок к идеалу и соответствовал высшим эталонам религиозности – муллы-кадимисты или реформаторы-джадиды?! Вся известная нам бурная история и общая картина жизни той эпохи показывает, что именно крыло реформаторов были гениями, творцами, яркими личностями, героями, муджахидами, шахидами, батырами, в целом духовным локомотивом мусульманских обществ своего времени.
Поэтому нельзя согласиться с «монополией» на святость и «барака», на которую претендовали поздние ишаны и хазреты Бухары, вообще главы тарикатов, а также кланы ходжей. В конце концов, Сайид Джамал Ал-Афгани был именно сейидом, можно сказать, прямым потомком пророка Мухаммада (мир ему). Махмуд ходжа Бехбуди, павший шахидом (казнен бухарским эмиром по наущению духовенства), был тоже из ходжей. То есть даже в генетическом плане мы видим основания для наследования «барака». Это, конечно, тайна тайн. И все же…
К слову сказать, к нач. ХХ в. у нас происходило любопытное явление стихийной смены духовной элиты, когда ходжи («қожалар») уже потеряли свои лидирующие позиции. Уже такие фигуры, как Махамбет, Абай, не имеющие никакого отношения к ходжам и «белой кости», говорят сами за себя, и именно о том, что наступило время комплектовать национальную элиту из всех социальных групп и сословий, а не только из «торе» и «ходжа», руководствуясь лишь критерием одаренности и харизмы.
Мы вовсе не хотим противопоставлять исторически существовавшие течения и формы нашей исламской, в том числе казахско-мусульманской традиции! Мы искренне уважаем заслуги выдающихся деятелей традиционного ислама, факихов, ишанов, хазретов, дервишей и т.д. Забегая вперед хотим озвучить личное мнение о том, что сейчас, в ХХI веке, тем более нам не нужны никакие «измы» и конфликты, а Душа Мусульманина жаждет великого синтеза, объединения, интеграции, консенсуса и мира. А это значит, что нам необходимо искать пути интеграции моделей и традиционного Ислама, Суфизма и Джадидизма, и даже Салафизма (умеренных толкований), не абсолютизировать и специфику мазхаба, быть более открытым к диалогу с разным толкованиями Ислама, возможно и шиитскими, уважать ценности и заслуги Христианства, великой Индии, признавать некий ценный опыт древнего шаманизма.
Важно не забывать, что лучшие люди из лагеря традиционалистов XIX века как раз сразу или чуть позже поддержали Джадидизм, движение Ислах /Реформу, великий Джихад за очищение социума от зла и невежества. Да и само мусульманское реформаторство родилось из «чрева» традиционного ислама. Мусульманская умма была «беременна» этим реформаторством. (здесь был бы уместен каламбур, игра слов «умма»/община и «умм»/мама), долго страдая от тьмы невежества и паразитирования на ее теле армии коррумпированного духовенства, община Мухаммада в конце концов «родила» в муках блестящую плеяду мыслителей, пассионарных личностей.
И это прекрасное, законнорожденное гениальное мусульманское дитя, позже кто-то окрестил «незаконнорожденным» либо выродком. Конечно, этого поколения XIX века уже нет живых, и открытой борьбы с ними сейчас никто не ведет. Но мы знаем, что в своих кулуарах, темных «худжрах» наиболее махровые традиционалисты и ваххабиты смачно ругают реформаторов за те или иные «грехи», не видя «бревно» в своем глазу, ищут в чужом «соринку». Уаллахи, как историк скажу, что это – большая несправедливость по отношению к блестящему поколению наших мыслителей и борцов.
По большому счету не стоило бы вообще противопоставлять джадидизм и кадимизм (традицию). Религиозные мыслители типа Мухаммада Абдо, Сайиид Джамала аль Афгани, Мухаммада Икбаля Лахори, казаха Гумара аль-Караши в том числе, не откуда-то упали к нам из Космоса, они не иноверцы, не иностранцы, а плоть от плоти наши этнические братья и единоверцы, причем выросшие на лучших ценностях Традиционного Ислама, Суфизма. Наиболее выдающимся из этой плеяды личностям даже приходили во сне и Пророк Мухаммад, и Хизр, и Абдулкадир Гилани,и Руми (хотя они предпочитали не распространяться на эту тему). Также они получили в юности благословение суфийских шейхов, мудрых старцев.
Вообще, нам, современным казахам – отнюдь неглупой, самоосознающей и саморефлексирующей мусульманской нации – следовало бы самостоятельно разобраться с сутью джадидизма и нравственно-духовной оценкой религиозного реформаторства прошлого столетия. Не дожидаясь, пока некую «правдивую» оценку в один прекрасный день нам не навяжут «сверху» ультратрадиционалисты или радикалы-салафиты…
Итак, казалось бы избитая, якобы вдоль и поперек изученная тема религиозных реформаторов или «джадидов» мусульманского Востока конца XIX-нач.XX вв… Духовно-интеллектуальное возрождение началось, как известно, в западной половине мусульманского мира, захватив вскоре и народы «Машрика», т.е.востока. В этом интереснейшем духовном явлении «пробуждения» Востока принимали участие арабы, персы, афганцы, турки, татары, казахи, узбеки, азербайджанцы и др. (вернее, их духовные элиты). Типичным и ярким представителем джадидизма (от араб. слова «джадид» — новый), и именно религиозно-реформаторского крыла был казах Гумар (Омар) аль-Караши (Караш), ставший поэтом и одновременно активным участником движения «Алаш».
В современном востоковедении и исламоведении тема джадидизма достаточно хорошо изучена скорее в фактографическом плане, тогда как в теоретическом, философском осмыслении в данной проблематике еще много спорного и дискуссионного. Еще больше рождается вопросов в отношении этого феномена XIX-нач.XX вв., если, как мы уже отметили выше, включить в поле такого духовного осмысления теологические оценки и взгляды на него со стороны современного исламского духовенства, авторитетов религии.
Конечно, ислам – весьма демократическая мировая религия, в ней не было и нет официального духовенства, единого «мозгового центра», некоей регулирующей и управляющей всей глобальной умой организации типа Римско-Католической или Русской Православной Церкви; тем более не было у нас в истории религии ничего подобного вселенским соборам, официально утверждающим догматы и осуждающих «еретиков». В исламе всегда допускался известный идейный плюрализм, сосуществование мазхабов и школ, этнокультурное разнообразие, было нормой вести диспуты на духовные и общественно-политические темы.
В данном случае мы хотим сказать, что в современном мире никто не может навязать мусульманам разных стран единое теологическое мнение, тем более нравственную, историческую оценку джадидизма нач. ХХ в., взглядов и деяний алаш-ордынцев (по сути казахских джадидов-модернистов) или реформатора-панисламиста Аль-Афгани (заметим, талантливого мыслителя-интеллектуала, владевшего восемью языками, в том числе французским и английским).
…Порой думаешь: слава Всевышнему за то, что мы, сами того не желая, в итоге стали светским государством, также наполовину мусульманской и наполовину христианской страной, что у нас пользуется уважением женщина и имеет право голоса, а еще у нас в крови и с молоком матери передается исключительное уважение к слову великого Абая и Шакарима, и это – наш культурный код. Именно такие «козыри», которые нам дал в руки в XXI веке сам Всевышний Творец, дают нам возможность открыто обсуждать тему религиозного реформаторства.
Как говорится, Аллах лучше знает, но все же очевидно, что и на словах, и де факто никакого «реформаторства» ислама, даже попыток изменить религию со стороны мусульманских мыслителей нач.XX (как Сайид Джамал Афгани, Мухаммад Абду, Мухаммад Икбаль) не было. В то же время мы постараемся позже дать объяснение как их небольших ошибок, перехлестов, так и эмоциональных, провокационных заявлений, жесткой формы критики религиозной жизни мусульман – с точки зрения современной психологии, педагогики, приемов психотерапевтической суггестии. В действительности и по сути для XIX-нач.XX вв. речь может идти лишь о стремлении гениальных личностей к реинтерпретации и переосмыслении религии (есть англ. слово re-thinking), самообновлении, придании исламу динамизма, способности отвечать на «вызовы» цивилизации-соперника и новой эпохи.
Беспрецедентная экспансия европейско-христианской цивилизации в XIX-нач.XX вв. для мусульманского мира была как нынешняя пандемия коронавируса. Чтобы остановить эту духовную экспансию и остаться в живых, исламскому миру нужно было что-то принять вовнутрь, образно говоря, сделать из враждебного вируса «убитую вакцину» и привиться ею. Вот в чем, образно выражась, глубинная суть «реформаторства». Почему-то об этом, т.е. выходе из цивилизационного тупика и избавления от позорной колонизации Западом не додумались консервативные религиозные иерархи того времени, армия мулл и ишанов, в том числе в Центральной Азии. Они могли лишь повторять дежурные слова о войнах и вооруженных джихадах, призывать мусульман изолироваться, откочевывать, либо трусливо и покорно целовать ноги колонизаторам. Но это не приносило никакой пользы народам…
Кстати, Абай (Мирза Ибрахим), хотя умер летом 1904 г., успел стать почитателем религиозно-реформаторских идей, проникавших в Степь из Египта, Стамбула, он был осведомлен о начале эпохи «ислах» (реформ) из газет, общения с казахами, татарами, ездивших заграницу. Даже в своем «Гаклийа» Абай в конце трактата в одном месте положительно отзывается об опыте школьной реформы в Османской империи, открытия там современных военных учебных заведений. Великий Мирза Ибрахим (Абай) – по сути и даже формам своих проповедей, трактатов и мировоззрению является предтечей тюркского варианта общемусульманского реформаторства. Давно доказана его связь с идеологией татарского религиозного и светского реформатора Шагабуддина Марджани.
Цель реинтерпретации и «переформатирования» Ислама, конечно, обязательно предполагала основательную критику, ревизию, прежде всего исторически отживших и дискредитированных в глазах народа конфессиональных форм, институтов, иерархов; объектом критики стали в основном ложные традиции, якобы освященные некими авторитетами религии из прошлых веков. Также реформаторами-джадидами совершенно верно был поставлен «диагноз» заболевания мусульманского общественного организма, который заключался в допущении упадка некогда образцовой системы образования и науки времен Аль-Фараби и Бируни, выхолащивания содержания школьного образования, превращения обучения в мертвую схоластику и механическую зубрежку Корана, изгнания светских предметов. Отсюда – великий джихад Исмаил-бея Гаспралы по возрождению мектеб-медресе, аналогичные процессы в других частях мусульманского мира.
(продолжение следует)
Назира Нуртазина,
доктор исторических наук,
религиовед
[:]
