[:ru]Материнский раздор[:]

8 женщин и две сорванные пресс-конференции

Вечером 6 июля Анне, матери четверых детей, позвонили из ДВД с угрозами. Женщине сообщили, что она якобы «хочет дестабилизировать обстановку в стране», и на нее поступило заявление, что она собирается «свергать власть». Ее попросили на следующий день в 11 часов утра явиться в РУВД – в этот день и в этот час была запланирована пресс-конференция многодетных матерей, которую Анна и другие матери-активистки решили провести в Комитете бюро по правам человека. Позже, по словам Анны, выяснилось, что РУВД по тому адресу, куда ее пригласили явиться, нет. «Я не пошла на конференцию в силу того, что меня запугало наше ДВД, которое должно нас защищать, а оно запугивает граждан непонятно чем», – рассказывает она. Других спикеров пресс-конференции, по словам Анны, в это же время пригласили в Центр «Бакытты Отбасы», открытый при помощи городского акимата, где пообещали решить все их проблемы. Отменять пресс-конференцию женщины не стали, из заявленных восьми спикеров выступить пришли двое. Рассказать о своих проблемах им, тем не менее, не дали.

«Мы пришли, а зал был уже заполнен, – рассказывает другая многодетная мать, Акмарал. – Я, конечно, спрашиваю организатора: а кто это все такие? И мы узнали «акиматовских многодетных матерей», мы узнали женщин, которые работают в «Бакытты Отбасы», мы узнали депутата маслихата (…) Они начали орать на нас: вы что, хотите вторую Украину? Почему вы всех позвали на митинг? Я тогда девочкам сказала, что нам здесь оставаться опасно. Мы убежали».

Акмарал и Анна объединились после того, как к их предложениям не прислушались в чате многодетных Алмалинского района. Попав в чат, Анна решила собрать проблемы матерей в одно письмо и направить его акиму города, на тот момент — Бауыржану Байбеку. По словам Анны, администраторы этой инициативы испугались, начали письменно угрожать ей, а вскоре и вовсе удалили её из чата. Акмарал рассказывает, что присоединилась к Анне уже после этих событий.

«У меня четверо детей, я четвертую свою дочку родила мае 2019 года, – говорит Акмарал. – Я ранее знала, что многодетные получают пособия, их поддерживает государство… И я слышала, что пособие в 10 500 тенге, оказывается, выплачивается многодетным. Я была немножечко в шоке, я тогда думала, вы хотите простимулировать рост рождаемости десятью тысячами? Но, когда я сходила в ЦОН, и мне сказали, что пособие отменили в 2018 году, я была в шоке дважды».

Узнав об отмене пособий, Акмарал стала ходить по разным учреждениям, пытаясь узнать, как, в таком случае, оформить адресную социальную помощь (АСП). Нигде достоверной информации не давали, лишь посылали из одного госоргана в другой. В очередях, ЦОНах и райсобесах Акмарал стала знакомиться с другими матерями и собирать их контакты. Узнав о том, что Анна предлагает обратиться к акиму, женщина решила поддержать ее, и под их коллективным письмом в итоге подписалось 140 многодетных матерей города. Они просили вернуть им законодательный статус, отделив от малоимущих, с которыми их сейчас объединяет претендование на АСП, вернуть и увеличить безусловные пособия на каждого ребенка и решить вопрос с жильем, поскольку в работе государственной жилищной программы «Бакытты Отбасы» множество недочетов. Ответа из акимата на письмо не последовало. Встреча с акимом города, на которую матери записались три месяца назад, пока так и не состоялась, а на вопрос, когда же она состоится, сотрудники акимата отвечают матерям: ждите. Тогда они решили провести пресс-конференцию, чтобы рассказать о том, что их проблемы не решаются, но в итоге пресс-конференция была сорвана.

Вторую пресс-конференцию, посвященную Оксане Шевчук, многодетной матери, отправленной в СИЗО после выступления на митинге 9 мая в Алматы, также сорвали женщины — и на этот раз более жестоко, нападая на журналистов и отбирая телефоны у сотрудников Казахстанского международного бюро по правам человека. По словам сотрудника бюро Сергея Дуванова, срывавшие представились многодетными матерями, среди них были и те, кто приходил срывать предыдущую пресс-конференцию. На следующий день многодетные матери принесли свои извинения журналистам Радио Азаттык. К ответственности никто из них привлечен не был.

Бунты многодетных: начало

В феврале этого года по всей стране прошли протестные акции многодетных матерей. В Алматы матери собирались у городского акимата и приходили в департамент социального благосостояния. Одной из активно выступавших в тот период была Акмарал Басирова, мать пятерых детей и основательница клининговой компании, где также трудятся многодетные матери. Как сообщало Радио Азаттык, Басирова вошла в рабочую группу при акимате Алматы и возглавила волонтеров по Алатаускому району. В интервью изданию Басирова также скептически высказывалась об обещаниях тогдашнего президента страны, Нурсултана Назарбаева, усилить материальную поддержку матерей.

«Он хочет пока просто успокоить народ, чтобы дальше ничего не продолжалось. Уверена, что из-за коррупции эта помощь до реально нуждающихся семей не дойдет. Повышение размера пособий и адресной социальной помощи коснется только семей, которые уже получают эти пособия и у них есть прописка и жилье в собственности. А те, кто не имеет всего этого, снова останутся не у дел. Помощь именно таким не учтенным государством семьям – главное требование многодетных матерей», – говорила тогда Басирова.

13 февраля городские власти в четвертый раз встретились с многодетными матерями Алматы. На этой встрече анонсировали создание, как тогда его назвали, специального ЦОНа для многодетных матерей. Об этом написал у себя на Facebook замакима Ерлан Аукенов: «В нем будет проводиться оформление пособий, также многодетные матери смогут получить абонементы на бесплатное посещение спорткомплексов. Также они будут обучаться компьютерной грамотности и получать юридическую консультацию. Часть многодетных матерей мы планируем трудоустроить в этом центре». Заместитель акима приложил к публикации фотографии многодетных матерей, на которых также видны Разия Бахибекова, ныне курирующая инициативную группу «Бакытты Отбасы» Ауэзовского района и Аида Букаева, куратор такой же группы Медеуского района. Обе вместе с Акмарал Басировой спустя четыре месяца сорвали пресс-конференцию, организованную Анной и Акмарал. Среди женщин, пришедших сорвать их выступление, по фотографиям и видео можно также опознать некоторых из восьми многодетных матерей, постоянно присутствующих на всех официальных встречах многодетных матерей Алматы с чиновниками: нынешним акимом города Алматы Бакытжаном Сагинтаевым, министром труда и социальной защиты Бердбеком Сапарбаевым, и нынешним главой государства — Касым-Жомартом Токаевым.

«Бакытты Отбасы»

Обещанный тогда заместителем акима специальный ЦОН, ныне – центр под названием «Бакытты Отбасы» – находится на Гоголя-Зенкова, и до недавнего времени он был единственным. Его решили открыть после столичной трагедии и последующих выступлений матерей — помещение и ремонт оплатил акимат, он же оплачивает коммунальные услуги. Источник финансирования центра – государственный социальный заказ, его стоимость – 78 млн 800 тысяч тенге. Директор «Бакытты Отбасы» Зульфия Байсакова также возглавляет Союз Кризисных Центров Казахстана.

«Вы бы видели май месяц. Еще 9 часов нет, а люди выстраивались в очередь, чтобы сюда попасть, – вспоминает Зульфия Байсакова. – Они кричали, они орали, был такой огромный ком негодования у людей, и нас просто (поставили – V) как мясо пушечное, чтобы не в акимат люди приходили, а вот сюда».

Центр пережил этот натиск. Сегодня там работает психолог, открыта юридическая консультация и курсы для матерей и их детей. Там же, по словам Байсаковой, можно получить консультацию по государственным жилищным программам. За время работы центра в него пришли и зарегистрировались более 3800 матерей.

«Всего в Алматы проживает 14,500 многодетных матерей, – говорит Зульфия Байсакова. – Возьмем, что из этого количества 7 тысяч находятся в районе малообеспеченности. Вот из этих семи тысяч к нам пришли только, грубо говоря, четыре. Значит, три тысячи еще где-то ходят?». Сам центр, по словам Байсаковой, пока тоже не предпринимал попыток связаться с неохваченными матерями, однако планирует в скором времени этим заняться: «Мы будем ходить по акиматам, мы будем рассказывать, мы будем приглашать туда людей, чтоб они по цепочке рассказывали». Запросить же данные о многодетных матерях у других госорганов, по словам Байсаковой, центр не может из-за закона о персональных данных.

О том, что между женщинами из инициативных групп центра «Бакытты Отбасы» и другими многодетными произошел конфликт, директору известно. Она и сама предупреждала собравшихся выступать матерей. «Я, вообще, им тоже сказала: зачем нужно именно в канун выборов проводить эту пресс-конференцию?», – вспоминает она. По мнению Байсаковой, агрессию спровоцировала именно возникшая ненамеренная политическая подоплека, так как конференция намечалась за два дня до президентских выборов. Причины же конфликта между женщинами, по мнению Байсаковой, объясняются конкуренцией за ресурсы.

«Кто такие активисты, многодетные матери из других районов? Вот их же восемь (по районам – V). Они формируют списки: кто пойдет на восьмое марта на встречу с акимом? Кому нужен мешок муки? Давай я тебе дам, ты же моя подружка. А тем не будем давать. Помните, я вам говорила про те три тысячи людей, которых мы найти не можем? Они не получают никакой информации. То есть, теми идет полная блокировка информации». Директор центра также признает, что в районных чатах многодетных не все дружелюбны друг к другу, и даже до тех матерей, которые в них состоят, доходит не вся информация.

Помимо центра «Бакытты Отбасы» существует еще одноименный общественный фонд, который в феврале предложил создать бизнесмен и руководитель депутатской фракции Nur Otan Мурат Адильханов. Тогда бизнесмены сразу же собрали 35 млн тенге. Через Nur Otan фонд оказывает помощь в виде единовременных выплат для попавших в трудные жизненные ситуации, а также и сертификатов на приобретение продуктов, одежды и обуви. По словам Зульфии Байсаковой, председателем попечительского совета этого фонда является общественный деятель Айдос Сарым. Директор фонда«Бакытты Отбасы» — Гульнас Ахметова, председатель правления АО Национальный Центр повышения квалификации «Орлеу» и депутат маслихата от партии Nur Otan. Помощь фонда распределяется через филиалы партии Nur Otan. Как объяснял ранее первый заместитель председателя городского филиала партии Станислав Канкуров, эта помощь оказывается только тем семьям, у которых есть постоянная городская прописка, а ежемесячные сертификаты на покупку продуктов и разовые на одежду и обувь выдаются только тем, кто уже получает адресную социальную помощь.

В феврале, когда было объявлено о создании фонда, сообщалось, что «все расходы будут производиться под строгим контролем наблюдательного совета из числа депутатов, общественных активистов, журналистов, блогеров и представителей малообеспеченных многодетных семей». Директор Гульнас Ахметова сообщала, что «раз в полугодие попечительским советом фонда будет осуществляться публичный отчет о реализованных проектах по благотворительности с размещением отчета на официальном сайте фонда и других источниках средств массовой информации». Официального сайта у фонда за это время, однако, не появилось.

Зульфия Байсакова сама ранее входила в попечительский совет фонда, но вышла из него месяц назад. «В самом начале решили, что жители города Алматы будут сбрасывать денежные средства и нужно создать общественный фонд. Учредителем выступила наша организация, «Фонд защиты детей и поддержки семьи» (Зульфия Байсакова его руководитель – V) и фонд Даурена Бабамуратова. Это надо было делать быстро».

По словам Байсаковой, тогда же были прописаны процедуры и регламент, по которому попечители фонда не имеют права пользоваться его благами и не участвуют в распределении. Многодетные матери, по словам директора, выразили желание участвовать в распределении помощи — этим занимается наблюдательный совет.

«Они все (8 женщин-координаторов районов — V) вошли в наблюдательный совет», – говорит Байсакова.

У некоторых матерей есть свои общественные фонды, занимающиеся поддержкой матерей: это Общественный фонд «Алматинский благотворительный фонд развития молодежи „Дети Казахстана“ Гаухар Танашевой и фонд «Защита прав матерей — Aq Alem» Акмарал Басировой.

13 августа стало известно о новом конфликте – на этот раз между «Центром Бакытты Отбасы» и женщинами-координаторами районов. Аида Букаева, координатор Медеуского района, на своей странице в Facebook обвинила центр в «отмывании денег» при помощи покупки сертификатов на плавание, которыми матери не пользуются, на сумму более 40 млн тенге. «На эти деньги можно было десяти семьям купить небольшие дома», – написала Букаева. Мать также посетовала, что их, координаторов, показали всем чиновникам, однако не включили в попечительский совет фонда, и завершила свой пост словами: «Мы не собираемся быть титушками!!!» (орфография авторская – V). На следующий день пост был удален. 

В телефонном разговоре с Vластью Аида Букаева подтвердила, что ее поддержали другие женщины-координаторы. «Я не одна за этой публикацией, мы все, рабочая группа со всего города, со всех районов, члены рабочей группы при акиме города», – сказала она. По ее словам, женщины уже составили письмо президенту и в парламент, однако подробно прокомментировать свои претензии к фонду и центру женщина отказалась.

Зульфия Байсакова полагает, что женщины-координаторы возмущены тем, что не участвуют в новой программе по открытию районных центров развития предпринимательства «Іскер Ана».

Как рассказала Vласти координатор проекта «Бакытты Отбасы», Жумагуль Тажибекова, центры обучения предпринимательству для матерей «Іскер Ана» уже открылись в Жетысуском, Алмалинском, Наурызбайском, Алатауском и Медеуском районах. По ее словам, проект также будет частично финансироваться государством: «Будет объявляться тендер, и все общественные организации, которые хотят принять участие, они могут претендовать на этот проект. У нас, смотрите, те женщины, которые приходили, все открыли свои общественные фонды, все участвуют во всех проектах. Какая организация выиграет, не имеет значение». Тажибекова также рассказала, что сейчас в открывшихся центрах уже работают другие многодетные мамы, несмотря на то, что бюджетные средства на эту работу пока не выделены. «Не смотря ни на что, женщины сами начали двигаться. Этим фондам, которые выиграют, им очень тяжело будет работать, потому что они (другие матери – V) там полностью захватили территорию и работают уже. Им без разницы, платят или не платят, они уже тренинги организуют, вот такие у нас мамочки».

Говоря о другом обвинении Букаевой в адрес центра, Зульфия Байсакова подтвердила, что 48 млн бюджетных средств было потрачено на закупку сертификатов, рассчитанных на одного ребенка из многодетной семьи и мать: ребенку оплачивается занятие в бассейне, а матери – фитнес. По словам Байсаковой, это решение принималось исходя из потребностей многих матерей, при обращении в центр указавших в анкете, что хотят отдать детей на плавание.

О конфликте между матерями Байсакова говорит так: «Мне искренне жаль, что те, которые работают над тем, чтобы решить проблемы сегодняшнего дня, не понимают проблемы тех, кто предлагает изменения на системном уровне. Мы сейчас, конечно, и с теми, и с другими работаем, но для меня важно, чтобы мы параллельно шли, мы должны вносить изменения на общем уровне».

Требования другой группы матерей, которые объединились с Анной и Айгерим, и чью пресс-конференцию сорвали координаторы центра, тем не менее, Байсакова тоже не совсем поддерживает. В своем письме акиму города женщины предлагали повысить пособия до 9 МРП (21 тысячи тенге) и выдавать их безусловно на каждого ребенка без учета дохода семьи. «Многие многодетные матери смотрят через призму своих проблем. Я, например, за столько лет знаю, как внедрять законодательные нормы, я понимаю, что вот эта норма просто не пройдет, – говорит Байсакова. – И мы, как налогоплательщики, не сможем её выполнять. Это же бюджет, он же не резиновый».

Жизнь многодетных матерей сегодня

Со времен первых возмущенных выступлений многодетных матерей основные проблемы, о которых говорила Акмарал Басирова, так и не решились. С одной стороны, с увеличением прожиточного минимума выплаты АСП увеличились, и круг тех, кто может на них претендовать, вроде бы как расширился. В реальности же получить АСП, которая с 2018 года заменила пособия для многодетных матерей с 4 или 5 детьми, для многих стало сложнее.

При исчислении среднедушевого дохода считают заработную плату без вычета пенсионных отчислений, учитывается подсобное хозяйство — огород и животные, а также доходы всех близких родственников, зарегистрированных и проживающих на одной территории, но при этом не учитывается, что эти близкие родственники могут пожелать тратить свой доход только на себя. Получилось, что матери, раньше получавшие маленькое, но безусловное пособие, теперь должны не без труда доказать, что являются малоимущими, а те, чей доход хоть сколько-нибудь выше черты бедности, лишились какой-либо поддержки. Жилищная проблема, о которой говорилось зимой, также решена не до конца: жилищная программа доступна только для тех, у кого есть городская прописка, а с ее оформлением у многих женщин возникают проблемы. Кроме того, по госпрограмме многодетным семьям предлагается только малогабаритное жилье – в основном однокомнатные квартиры, где семьям из 6-10 человек уместиться трудно.

Шынар уже шесть лет работает водителем троллейбуса. Говорит, что работа стабильная, жаловаться не на что. Муж Шынар после травмы работать не может и теперь присматривает дома за четырьмя детьми. Вся семья из шести человек ютится в крохотной съемной комнатушке с общей кухней и ванной – это жилье в общежитии они снимают за 40 тысяч тенге в месяц.

«Зарплата зависит от выработки, – говорит Шынар, присаживаясь на скамейку у городского акимата. – Сколько часов накатаем, столько получаем. В среднем 200 тысяч». Эта сумма каждый месяц уходит у женщины на выплаты по кредитам, взятым на вещи первой необходимости. Кредит своей матери, взятый ею на операцию, Шынар рефинансировала, и теперь тоже выплачивает сама, но не жалуется – зато мать здорова.

«Зарплату я, в принципе, не вижу, – говорит она. – Живем от зарплаты до зарплаты, иногда в долг. У нас в троллейбусном парке что хорошо, 2400 тенге в день мы забираем, нам дали на расход — питание и плюс дорога. На свои эти 2400, бывает, день кушаю, день не кушаю. Вот так и собираю».

«Я (подавать документы– V) на АСП столько раз ходила, они мне все время – отказ, отказ, отказ. Говорят, что доход на каждого превышает черту бедности на 8-9 тысяч. Я говорю, почему расходы вы не считаете? Я из-за чего влезла в эти кредиты – из-за того, что у меня старшая дочка учится платно, это 480 тысяч ежегодно. Сейчас пойдет вторая, я сейчас пишу заявление в акимат, чтобы хотя бы второй дочери грант дали. А если она сейчас пойдет на платной основе, то я вообще, наверное, в троллейбусном парке буду ночевать», – говорит Шынар.

Теоретически ее семья может попасть под программу списания проблемных кредитов.

«Я звонила и в Нацбанк ходила. У меня 3,5 миллиона в АТФ – с этой суммы только 300 тысяч мне скинут, остальное так, как есть, останется, – говорит Шынар. – Сказали, социальные сотрудники передадут список в Нацбанк, и если вы там в списке, вам банк позвонит, что вам списали эту сумму. Но даже не верится, что мы попадем в этот список».

В городском центре «Бакытты Отбасы» старшие дочери Шынар проходят курсы визажа и маникюра. Работники обещали, что обучение будет бесплатным, однако потом потребовали внести оплату — за один курс 35 000 и 12 500 — за другой. «Я 7500 только оплатила. Мне говорят, вы можете сегодня еще остальную сумму? Я говорю, а где я ее вам возьму сейчас?, – говорит Шынар. – Но раз дети хотят, я хочу обучить, им надо, молодые. Ради детей чего не сделаешь. Надо чтобы хоть что-то видели. Я, если честно, я сама не училась. После девятого класса вечерняя школа, потом все забросили, маме помогали, я без отца росла. И на стройке работала, и посудомойкой, и официантом, и помощником повара, и кондуктором».

У Майры Абдрахметовой восемь детей. «Я от государства сейчас получаю только за свою «Алтын алка» (государственная награда матерям, у которых 7 и более детей – V), это 16 500 тенге всего лишь, – рассказывает она. – У меня не получается получить АСП, потому что мы с мужем оба работаем. В данный момент я нахожусь в декретном отпуске по уходу за ребенком. При получении АСП учитываются и пособия до года– я получаю вот эти 40% (от зарплаты — V), это 38 тысяч с чем-то».

«У нас (доход – V) порядка 300 тысяч, но 300 тысяч разделить на 10 — это 30 тысяч на человека. В связи с этим я не получаю АСП, а так как я не получатель АСП, я и в школе по всеобучу ничего не получаю».

Одна из крупных статей расходов в семье — оплата по кредитам, но под программу погашения проблемных кредитов семья Майры не попадает: «Там предел до трех миллионов, а я в прошлом году брала (кредит – V) на пять миллионов. И мы ежемесячно погашаем, у нас задолженности нету, а там же у кого просрочки, у кого проблемные…Я же говорю: мы, порядочные люди, ни под что не попадаем. Обидно».

Майра и ее муж преподаватели, он — кандидат физико-математических наук, она — магистр. До декрета Майра преподавала в военном вузе. «Я на государство никогда не надеялась. У меня раньше было ИП, оно до сих пор есть, но сейчас не работает. У нас раньше был продуктовый магазин», – говорит женщина. Магазин пришлось закрыть, так как наемные продавцы подворовывали, а стоять за прилавком сами преподаватели не успевали.

«У меня сейчас муж работает, и я после года, наверное, выйду подрабатывать, потому что как-то надо прокормить детей», – говорит Майра.

В перспективе она собирается открыть свой учебный центр. «Бакытты Отбасы» обещали помочь, чтобы я могла уже сама зарабатывать дома в декрете деньги, – объясняет она. – Чтобы не просить вот это АСП. АСП мне не нужно – получатели АСП лишаются всех остальных благ. Вот у меня есть ИП, я хочу, чтобы оно заработало. Если я не 100 тысяч хочу, а миллион зарабатывать, например? Каждому по ребенку по 100 тысяч. И я хочу, чтобы таких мамочек было много».

Детские пособия не только для многодетных семей и не привязанные к уровню дохода, по мнению Майры, все же необходимы. «У меня есть ИП, дом и машина — получается, я богатый человек, слава Аллаху, я не жалуюсь. Но хотелось бы от государства (помощи – V) детям, мне не надо. Сейчас мы, многодетные, просим, чтобы государство до 18 лет обеспечивало детей. Мы просим по 21 тысяче на каждого ребенка. Я не думаю, что они это дадут, но пусть хотя бы по 10, по 15 тысяч условно. Я всю жизнь работала на бюджете. В 1999 году я окончила университет, потом с ребенком сидела пару лет, и с 2001 я вышла на работу, с 2001 я всегда на работе, потому что надо прокормить детей. Мы приглашаем бабушек, дедушек, чтобы присматривали год-полтора, потом в садик отдаем. Я всю жизнь платила налоги. Открывала ИП – опять платила налоги. И в итоге я, получается, ничего не имею – кроме вот этих 16 тысяч», – говорит Майра.

Алуа Асанова – мать пятерых детей, она работает секретарем в педагогическом колледже, там же учится на педагога. В этом году они вместе с мужем попытались купить квартиру по государственной жилищной программе «Бакытты Отбасы», однако столкнулись сразу с несколькими трудностями. Во-первых, для того, чтобы подать документы на льготную ипотеку, была нужна городская прописка, однако прописаться в небольшой двухкомнатной квартире, которую семья снимает, было невозможно:

«Чтобы встать на очередь в департамент жилья, у нас должна быть прописка в одном месте. Нас семеро, и получается, на каждого из нас по нормативам должно быть по 15 квадратных метров, это получается, уже 105 квадратных метров». Тогда семья решила обойти это требование, формально прописавшись у родственников. Также, по условиям программы, стоимость жилья не должна превышать 15 млн тенге, а сертификат на первоначальный взнос выдавался только на первичное жилье.

«Нам предложили однокомнатную (стоимостью – V) до 15 млн, но мы отказались, потому что мы не поместимся», – рассказывает Алуа. Ее семья сейчас не может приобрести по госпрограмме вторичное жилье побольше или частный дом, так как внести первоначальный взнос в этом случае государство не помогает. На рынке первичного жилья, отмечает Алуа, за 15 млн тенге сейчас можно приобрести только малогабаритную квартиру. Между тем, согласно решению ХХVII-й сессии маслихата города Алматы IV-го созыва от 12 апреля 2010 года № 311, «регистрация по месту жительства в жилище из государственного жилищного фонда или в жилище, арендованном местным исполнительным органом в частном жилищном фонде, осуществляется с учетом норм предоставления жилища в размере не менее пятнадцати квадратных метров полезной площади на одного человека». Алуа считает, что реальные условия госпрограммы противоречат государственным нормативам.

«У меня муж — частный предприниматель, – говорит Алуа, – У него работа то есть, то нет, и основная её часть связана с машиной, перевозками. Если нам не дадут жилищный сертификат, то ради того, чтобы получить жилье, мы уже решились на то, чтобы продать эту машину».

Недавно Алуа вновь подала документы на госпрограмму, однако в департаменте жилья ей ответили, что сертификатов даже на первичное жилье теперь не будет.

У Гулим, матери-одиночки с четырьмя несовершеннолетними детьми, ситуация сложнее. На узкой улочке в нижней части Алматы она снимает маленький домик в одном дворе с несколькими другими арендаторами. Отправить детей в садик, даже по госпрограмме, где второму ребенку предоставляется место бесплатно, мать не может — не хватает денег оплатить за первого. С жильем тоже непросто. «С маленькими детьми не берут на квартиру, – говорит Гулим. – Иногда, бывало, зимой с детьми выгоняли».

Встать в очередь на жилье из госфонда и оформить ипотеку по госпрограмме для многодетных Гулим пока тоже не может: оказалось, для этого нужно встать в очередь на жилье, требуется «документ, подтверждающий факт проживания в городах республиканского значения (это Алматы и Шымкент – V), столице не менее трех лет». Сейчас по документам Гулим прописана в Алматы только два года.

Аренда без последующего выкупа, по словам Гулим, помогла бы решить ее основную проблему — страх, что их снова неожиданно выселят. Такое жилье государство обещает предоставить многодетным, но для того, чтобы его получить, тоже нужно стоять в этой очереди.

Изменение системы социальной поддержки и возможные проблемы

Экономист Арман Бейсембаев полагает, что одна из причин сложившейся ситуации кроется в чрезмерном государственном регулировании малого предпринимательства, которое становится недоступным для граждан.

«Даже не затрагивая вопросы теневой экономики, которая, к слову, и без того очень высокая в Казахстане (по разным оценкам, в тени находится от 40 до 60% экономики), можно, к сожалению, констатировать, что на государственном уровне идет культивирование социального иждивенчества, – считает эксперт. – Проблема неравенства в обществе эффективно не была решена ни в одной стране мира. Люди, нуждающиеся в социальной поддержке, были и всегда будут. Если такая поддержка приобретает массовый и безальтернативный характер, это со временем сформирует в обществе феномен, который называется „выученной беспомощностью“, когда у людей пропадает всякая мотивация к изменению и улучшению своего материального положения, и когда эти попытки не приводят к положительному результату в виду целенаправленного запретительного характера государственной политики».

«Как бы парадоксально это не звучало, но наиболее эффективный механизм повышения благосостояния общества – это как раз развитие самозанятости и малого предпринимательства, – считает Бейсембаев. – Ничего лучшего человечество пока не придумало. Государственная политика должна быть развернута на 180 градусов. Наиболее эффективный путь стимулирования и развития самозанятости и малого предпринимательства в наших условиях – это ему не мешать. В идеале, бизнес в лице самозанятых и малых предпринимателей должен быть полностью освобожден от бюрократических процедур и уплаты налогов до определенного порога оборота в год, к примеру, до годового оборота в 3 или 5 млн».

В июне этого года в министерстве труда и социальной защиты сообщили, что в законодательство планируется внести изменения, и теперь одним из условий получения адресной социальной помощи станет заключение социального контракта.

«Мы внесём изменения (в законодательство – V), самое главное требование будет такое в отношении выделения адресной социальной помощи – это трудоустройство, работа. Самое главное требование – это заключение социального контракта. Заключил социальный контракт, если ты трудоспособен, ты должен работать, не будешь работать – не будешь получать пособие. Так не пойдёт», — сказал тогда министр труда и социальной защиты Бердибек Сапарбаев.

Арман Бейсембаев, однако, сомневается, что такой подход непременно будет эффективен: «Основное требование социального контракта – это трудоустройство. А рабочее место создает само государство, которое его само же и финансирует. То есть, мы опять же видим искажение на рынке труда, когда масса людей будет задействована в непроизводительном и низкооплачиваемом труде, которое искусственно создало государство. Сложно сказать, насколько эффективным это окажется, если возникнет экономический кризис и государство больше не сможет содержать этот сегмент. На мой взгляд, механизм действий должен быть намного тоньше и комплекснее, чем простая попытка залить проблему деньгами».

По мнению экономиста, минимальный набор мер, которые помогли бы в перспективе решить сложившуюся проблему, это сделать упор на развитие малого предпринимательства, дать широкие преференции и политические гарантии бизнесу, равные права и равные возможности при честной конкуренции, и полностью устранить вмешательства государства в частном секторе.

«Человек, действуя в свободном экономическом поле и не боясь быть наказанным за самостоятельность со стороны репрессивного аппарата государства, способен достаточно эффективно решить все свои проблемы, – полагает экономист. – Любая попытка государства вмешаться в этот процесс и взять на себя главную роль, подминая под себя частный сектор, лишь искажает реальную картину, которая выльется в еще большее количество проблем в конечном итоге».

https://vlast.kz/obsshestvo/34841-materinskij-razdor.html