ДУМЫ
Идеология государства на этапе обретения суверенитета и начала консолидации складывается как совокупность господствующих политических представлений не о существе способа производства и воспроизводства общественной жизни, который в большей степени складывается вне и независимо от желаний людей, а о его предметно-прикладной, экзистенциальной для индивида стороне. И в этом смысле, речь идет не обо всех общественных отношениях, а не только о тех, что представлены в риторике правящей элиты. Данное понимание идеологии, имеющей прикладное значение для реальной политики, носит узкий, сугубо прагматический характер.
Вместе с тем, развитие капитализма в мировом масштабе сформировало расширенное и вместе с тем концентрированное понимание идеологии, в основе которой в качестве базисных выступают экономические (производственные) отношения. Такая идеология была сформулирована К.Марксом и Ф.Энгельсом в их работе «Немецкая идеология. Критика новейшей немецкой философии в лице ее представителей Фейербаха, Б. Бауэра и Штирнера и немецкого социализма в лице его различных пророков», явившей новое метафизическое понимание роли политических идей в государстве и обществе. Произведение К. Маркса и Ф. Энгельса знаменует новый научный этап идеологической теории, в которой они впервые разработали в форме критики немецкой послегегелевской философии целостную концепцию материалистического понимания истории, т. е. исторический материализм. Иными словами, эта идеология стала возможной как идеология в широком смысле слова, как новое мировоззрение, основанное на противоположности идеалистическому пониманию истории и открывшее громадный поток социально-политических и социально-экономических процессов.
Исключительное значение, которое они придавали философии, объясняется логикой исторического процесса, который в условиях развития капиталистических отношений, становился всемирным явлением. Капитализм экономически формируется как единая глобальная система, его дробят лишь национальные государства. Ибо капитал преследует одну цель – прибыль вообще, не важно, где и кем она создана. Капитал — космополит, его интересы выходят за рамки государств. Для обеспечения прибыли капиталистам нужны политические партии и наднациональные структуры, которые проповедуют идеологию буржуазного космополитизма.Для этого они стали использовать наднациональные (масонские) структуры, провозглашавшие приоритет человека «вообще» над национальным государством. Последние создали сеть «финансового интернационала» и натравливали капиталистов сначала против монархов, а затем против пролетариев, чтобы свернуть парламентскую (буржуазную) демократию, когда она становилась им обузой. Таким образом, они опосредованно помогли создать и идеологию пролетарского интернационализма в его большевистской форме как сугубо классовое мировоззрение.
В условиях разрастания и развития капиталистических отношений до всеобщих оснований, когда идет открытая борьба за освоение новых территорий и рынков, появляется соответствующая ориентация западной культуры — модернизм, основной целью которого является потребность глубокого обновления общественной жизни на капиталистических основах, создания индустриального типа общества. Модернизм отражает и опосредованно коррелирует с политической доктриной капиталистического общества — либерализмом, формирующим и государственно-правовую систему капиталистического общества — либеральную демократию. Именно последняя доводит до логического конца все противоречия капиталистического общества с его крайними формами отчуждения, классового, национального и расового антагонизма и их жесточайшее силовое разрешение. Посредством становления новых форм социального взаимодействия между капиталистами и рабочими (акционирование предприятий, права женщин, профсоюзов и т.д.) возникают условия мирно-эволюционного разрешения противоречий, возникает постиндустриальное общество. А посредством становления нового формата международных отношений между разными нациями и расами возникают новые посткапиталистические основания развития, формируется новая ориентация западной культуры — постмодернизм и соответствующая новая форма демократии — социальная демократия.
В этих условиях, мультикультурализм, как один из аспектов толерантности, заключающийся в требовании параллельного существования культур в государстве в целях их взаимного проникновения, обогащения и развития в общечеловеческом русле массовой культуры и концепт «плавильного котла», где предполагается слияние всех культур в государстве в одну, общую, становятся двумя разными способами и формами национальной интеграции и консолидации.
Вместе с тем, национализм, загнанный господствующими мировыми капиталистическими элитами (ТНК) и соответствующими трендами (глобализация) в тупик истории, начинает выступать идеологией тех государств, которые становятся последним прибежищем той или иной уже универсально интегрирующейся и консолидирующейся нации. Такие национальные государства живут и развиваются благодаря доминированию собственной социокультурной мотивации, основанной на глубоком укоренении их этнической культуры в существе жизнедеятельности таких наций. Вместе с тем, не следует думать, что в таких государствах отсутствуют иные, в том числе, глобально ориентированные мотивы жизнедеятельности.
К таким государствам, имеющим сегодня унитарную форму своей организации и различные мотивы жизнедеятельности, относится Республика Казахстан, по историческим меркам недавно обретшая свою независимость. В молодой республике в полной мере ощущается существование и взаимодействие всех описанных выше феноменов, что свидетельствует о невозможности создания некой моноцентрической государственной идеологии, основанной на одном доминирующем принципе или доминирующем понимании истории, но имеется исторически сложившаяся и со временем модифицировавшаяся система постидеологических конструктов, позволяющих элите проводить в жизнь собственный проект государственного и общественного строительства.
В Казахстане, к примеру, в современное время происходит объединение двух цивилизационных форматов: происходит одновременное воспроизводство и модернистских, и постмодернистских тенденций, одновременно строится и индустриальное, и постиндустриальное общество, совмещаются сугубо либеральные и новые социальные параметры государственно-правового и социального устройства. В Казахстане также в полной мере наличествуют мультикультуралистские, полисоциокультуралистские, «плавильные» и националистические тренды. В мейнстриме национального мировоззренческого потока правящая элита замешала практически все современные духовно-философские практики и технологии: от буддизма — до голого прагматизма.
Вместе с тем, при движении вперед, в Казахстане с целью воспроизведения актуальной модели или концепции культуры ре-конструируются и ре-традиционализируются ее прошлые всеобщие основания: язык, объективная психика («коллективное бессознательное» или ментальность: этические навыки и кодексы поведения) и феноменология (философские основания культуры: онтология и гносеология номадического способа, образа жизни, его сакральность).
Такое разнообразие идеологических концептов стало, своего рода, реакцией на политический и идеологический моноцентризм советского строя, в условиях обретения свободы пути национально-государственного развития Казахстана, который, по сравнению, к примеру, с исторически развившимися ведущими странами Запада, не имел достаточно долгой и основательной истории эволюции собственных идеологических конструктов и позаимствовал их, так сказать, со стороны. Различие путей оказалось впечатляющим, если попытаться сравнить формы и способы развития идеологических трендов в Казахстане и в развитых государствах мира.
Так,поверхностный анализ идеологии государственного строительства таких развитых стран как Германия и Южная Корея, к примеру, показывает, что самые различные конкурирующие идеологические тренды данных государств формировались исторически и сегодня наиболее выпукло выражены не только в деятельности основных политических партий, формирующих общенациональный политический дискурс, но и деятельности всего гражданского общества, в орбите внимания которого постоянно находится весь мир социальных и философских идей.
Напротив, глубокий анализ стратегических документов в Республике Казахстан, носящих идеологический характер, а также анализ основных структур, отвечающих за проведение идеологической работы в Республике Казахстан и данные СМИ свидетельствуют о слабости представленности различных идеологических трендов как в деятельности политических партий, не говоря уже о Парламенте, так и узости представления гражданского общества, находящегося под патронажем государства, о существе новых мировоззренческих оснований, на которых должно гармонично развиваться государство. Государство доминирует над гражданским обществом, социальный капитал которого не развивается в стандартном для стран, стремящихся к достижению социальной и политической развитости, отношении. В целом же следует сделать вывод о том, что идеологические установки общества и государства Республики Казахстан требуют существенного системного усложнения и доработки, соответственно, более глубокой структуризации по сферам их приложения.
Судите сами. Так, к примеру, в отчете КИСЭИП, «на вопрос о том, в чем сегодня проявляется идеология, ответили 47,7% респондентов, тогда как остальные 52,3% населения ответить затруднились.
Проявления идеологической политики государства казахстанцы усматривают в реализации государственных программ (25,4%), а также в программных государственных документах, таких как «Стратегия развития 2030», а также в ежегодных посланиях президента (23%). Каждый пятый считает государственной идеологией в Казахстане сохранение межэтнического согласия и спокойствия в стране в целом (18,6%). Еще 18,2% казахстанцев идеологией считают курс на построение демократического государства.
В первую очередь идеологию в намерении сохранить в государстве межэтническое согласие усматривают респонденты русской и других национальностей, тогда как казахи больше акцент делают на ежегодных посланиях президента как основном флагмане идеологического развития страны.
В поселенческом разрезе видно, что межэтническое согласие как базу идеологии в Казахстане больше воспринимают жители городов республики»[1].
В отчете говорится, что «государственными программными документами в сфере идеологии население в первую очередь считает ежегодные послания президента Казахстана (57,3%), а также такие документы как «Стратегия развития 2030», «Стратегию развития 2020», а также Доктрину Национального Единства Казахстана (33,4%). Каждый десятый как государственный программный документ идеологического характера рассматривает Конституцию страны.
Согласно полученным данным, население в первую очередь хорошо осведомлено о текстах ежегодных посланий президента (40,3%), далее наиболее известным документом является «Стратегия развития Казахстана 2030» , которая хорошо известна каждому третьему. Каждый четвертый также хорошо знаком с Посланием Президента РК «Социальная модернизация Казахстана: Двадцать шагов к обществу всеобщего труда» от 10 июля 2012 года.
Тогда как наименее узнаваемыми являются такие программные документы как: «Доктрина национального единства РК» от 2010 года, о существовании которой не знает каждый второй житель страны (51,3%), 43,8% казахстанцев не знают текста Закона «О Национальной безопасности РК» от 6 января 2012 года, 40,4% жителей страны не слышали о реализации Государственной программы «Культурное наследие».
С программными документами в сфере идеологии большей частью знакомы казахи, тогда как русские и представители других национальностей осведомлены о них поверхностно или не осведомлены вовсе.
Эффективность реализации данных программ в контексте положительных оценок выглядит следующим образом («Эффективно», «Скорее эффективно»):
· Ежегодные послания президента РК народу Казахстана 65,2%
· «Стратегия развития Казахстана — 2030» от 1997 года 59,7%
· «Доктрина национального единства РК» от 2010 года 38,7%»[2]
Что касается эффективности деятельности государственных и общественных структур, отвечающих за развитие идеологического сектора в Казахстане, то она в разрезе положительных оценок выглядит следующим образом («Эффективно», «Скорее эффективно»):
· Агентство РК по делам спорта и физической культуры 63,2%
· Государственные СМИ 61,3%
· Министерство культуры и информации РК 59,7%
· Администрация Президента Казахстана 56,3%
· Ассамблея народа Казахстана 50,7%
· НДП «Нур Отан» 48,5%
· Агентство по делам религий РК 41,2%
· Отделы внутренней политики акиматов 40%
Показательным является то, что каждый третий житель Казахстана затруднился оценить деятельность Администрации Президента Казахстана, а также общественной структуры Ассамблеи народа Казахстана.
Как наименее эффективные (Скорее не эффективно, Не эффективно) оценена деятельность агентства по делам религий (30,4%), отделы внутренней политики акиматов (31,3%), НДП «Нур Отан» (24,5%).
Исследование фиксирует, что каждый второй житель страны считает, что в решение тех или иных проблем, с которыми сложно справиться, реально может помочь президент Казахстана (46,7%). На втором месте в списке институтов, обладающих реальной возможностью решить проблемы, с которыми не под силу справиться самостоятельно, средства массовой информации (41,9%). Замыкает тройку наиболее действенных институтов страны, суды, которым доверяет каждый третий.
Напротив, в списке аутсайдеров, или тех институтов, чья деятельность оценена как наименее эффективная, институты гражданского общества: НПО, профсоюзы, оппозиционные структуры, в том числе и оппозиционные партии.
В эффективность СМИ как института, который может помочь с решением сложных проблем населения больше верят русские, тогда как каждый шестой казах считает, что помочь в такой ситуации могут Общественные приемные «Нур Отан». В способность президента помочь в решении тех или иных проблем, с которыми сложно справиться больше верят представители других национальностей.
В региональном разрезе видно, что наименее позитивно с точки зрения способности решать сложные проблемы населения, властные институты оцениваются жителями Актюбинской области. Население Восточно-Казахстанской области меньше чем жители других областей республики, принявших участие в опросе, верят в способность президента решать важнейшие проблемы населения.
Тогда как население Южно-Казахстанской области меньше чем другие респонденты верят в эффективность таких институтов гражданского общества как СМИ и напротив, больше чем другие казахстанцы, также участвовавших в опросе, верят в эффективность оппозиционных структур»[3].
Что касается продвижения идеологем, то, согласно полученным данным, «наиболее эффективно прижились, и реализуются следующие идеологические постулаты (в разрезе оценок «Эффективно», «Скорее, эффективно»):
· Межэтническое согласие 62,8%
· Толерантность 58,4%
· Межконфессиональное согласие 53,1%
· Стабильность в политической сфере 51,2%
· Индустриально-инновационное развитие страны 49,3%
· «Общество всеобщего труда» 35,6%
Таким образом, идеологема «Общество всеобщего труда» хотя и является достаточно известной среди казахстанского населения (документ в первой тройке наиболее узнаваемых программных документов государства), тем не менее, ее продвижение, реализация оценивается как наименее эффективная. Более того, более трети населения затруднится оценить ее реализацию в стране. Тогда как процесс продвижения других лозунгов или идеологем вызывает меньше вопросов.
Наибольший критицизм в отношении продвижении тех лозунгов, которые лежат в основе идеологического развития Казахстана проявляют жители Алматы, а также жители Актюбинской области.
Межконфессиональное согласие как идеологема меньше всего реализуется, по мнению жителей Актюбинской и Южно-Казахстанской областей.
Тогда как эффективность реализации идеологемы «Межэтническое согласие» как низкое оценило население Алматы и вновь Южно-Казахстанской области.
Таким образом, население ЮКО в наибольшей степени отрицает эффективность успешного продвижения и реализации двух базовых идеологических постулатов современного казахстанского общества»[4].
Что же касается предложений населения об идеологемах, способных сплотить казахстанский социум, то «47,3% затруднились ответить на этот вопрос о том, какие идеи, лозунги и призывы, могли бы сплотить казахстанский социум. Тогда как наиболее популярными ответами явились:
Сплоченность народа. Единство и согласие 10,4%
Патриотизм, укрепление роли государственного языка 9,6%
Стремление сделать РК первым из десяти лучших стран в области
экономического развития 7,0%
Возродить СССР 6,8%
За укрепление роли государственного языка как национальной идеи выступает каждый четвертый казах (23,2%), тогда как каждый седьмой русский вдохновлен идеей равноправия народов (13,5%). Представителям других национальностей более привлекательной кажется идея экономического развития Казахстана, вхождение в десятку лучших в этой области (21,1%).
Еще меньшее количество респондентов – 36,3% видят пути, как внедрить указанные ими идеологемы жизнь:
Сплочение народа, работа Ассамблеи Народа Казахстана 7,6%
Оповещение через СМИ 5,9%
Пропаганда патриотизма, возрождение роли языка 4,4%
Улучшение уровня жизни населения 3,4%»[5].
В разделе культурных предпочтений отчета КИСЭИП говорится в частности о реализации программы «Культурное наследие», о которой «половина населения Казахстана не знает о реализации программы «Культурное наследие», которая реализовывалась в стране с 2003 года (51%), осведомлены о реализации программы 48% казахстанцев»[6].
«Большая часть жителей Казахстана считают оптимальным культурным развитием для страны синтез развития глобальных и национальных культурных трендов (50,4%). Тогда как за развитие исключительно национальных культурных трендов выступает каждый третий житель страны. Каждый седьмой полагает, что для Казахстана наиболее оптимальным путем было бы развитие исключительно глобальных трендов (13,8%)»[7].
«Население страны считает наибольшей угрозой для развития современного Казахстана отсутствие единого культурного пространства, которое, намного опаснее, нежели вызовы глобализации, а также участие в интеграционных объединениях»[8].
«56,1% казахстанцев усматривают угрозу в преобладании в Казахстане иностранных СМИ, телерадиоканалов., и в первую очередь данный страх население объясняет насаждением идеологии и ценностей другого государства. Тогда как 43,9% никаких угроз в этом не усматривают»[9].
Оценки населением наиболее острых событий показывает, что «половина населения Казахстана доверяет официальной позиции властей по наиболее острым событиям, произошедшим в этом году в стране (51,2%). Тогда как 37,5% заявляют, что озвучиваемой позиции властей по данным вопросам не верят. Еще 11,4% казахстанцев затруднились ответить на вопрос, верят ли они официальной позиции власти по произошедшим событиям»[10].
Исследование показывает, что «каждый третий житель Казахстана (33,2%) чувствует тревогу, незащищенность от реальных и потенциальных угроз, существующих в стране. 65,9% казахстанцев подобных страхов не испытывают.
Русские в Казахстане больше чем казахи и представители других этносов не чувствуют себя защищенными от реальных и потенциальных угроз, существующих в стране.
В поселенческом разрезе видно, что более защищенными от всякого рода угроз чувствуют себя жители сел.
Каждый второй житель городов Алматы и Астана чувствует себя незащищенным от реальных и потенциальных угроз, существующих в стране. При этом, данные показатели намного ярче проявлены в городе Алматы»[11].
В социальном отношении, «лишь 15,2% казахстанцев считают, что уровень государственных пособий (пенсий, по инвалидности, материнские, по безработице и др.) на сегодня в Казахстане достаточен. Тогда как 83,6% не согласны с этой точкой зрения. Среди прочих прозвучали и точки зрения о том, что уровень госпособий сегодня «оскорбителен»»[12].
«Треть населения страны оценивают как не эффективные, не работающие социальные лифты в сфере государственной деятельности и в некоммерческом секторе. Про сферу бизнеса такого мнения придерживается меньшее количество респондентов – 24,5%»[13]. Политико-идеологические и культурные предпочтения основных этносов государства — казахского и русского -, их ожидания и оценки выполнения государственных программ в области культурного развития (программа развития языков), определенным образом разнятся, что свидетельствует о разнонаправленности и некоторой противоречивости их культурно-политических установок. Возникающие на бытовой почве межличностные и межгрупповые конфликты, однако, не обретают массового и противоправного характера, но, тем не менее, остаются частью казахстанского образа жизни.
Таким образом, в частности, на основании анализа Отчета КИСЭИП, можно констатировать, что население Казахстана в идеологическом и культурном отношении не является достаточно сплоченным. Его декларируемое единство держится не только на историческом опыте толерантности составляющих казахстанскую нацию этносов, а также на силе власти, ее функциональной мощи по способности подавления протестных и иных форм активности.
Поэтому, для усиления объективной сплоченности нации,речь идет о необходимости глубокого дополнения существующих государственных программ идейными и духовными основами жизни нашего народа, преодолении технократической направленности данных программ и технократической ориентации деятельности государственных органов в сфере идеологии, основанной на механическом переносе чужих моделей на нашу национальную почву. Необходимо практическое обогащение казахстанской толерантности прежде всего национальной этикой казахов, расширение функций идеологических ведомств, универсализации их подходов к осуществлению идеологической миссии Республики Казахстан. Речь идет об определении национальных культурных подходов, их ориентации на передовые мировые подходы по реализации процессов урбанизации, аграризации, создания национальных энергосетей, сетей водо- и газоснабжения, автомобильных и железных дорог, теле- и радиокоммуникаций, связи, трубопроводов по транспортировке нефти, газа, созданию общенационального (внутреннего) рынка товаров, услуг, рабочей силы и капитала, национального интернет- и в целом единого социального пространства.
Во-первых, как минимум, к примеру, следует иметь в виду дуальный характер политических взглядов, теорий и установок, указывающих, с одной стороны, на модернизационные параметры политической системы — классовую и/или идеологическую структурность (коммунисты, социалисты, социал-демократы и либеральные демократы и т.д.), когда по мере индустриализации страны происходит численный рост рабочего класса, и, с другой стороны, на постмодернизационные, постиндустриальные параметры политической системы, основанную на развитии постклассовой и постидеологической структуры (рост среднего класса), когда деиндустриализация и/или производство услуг становится главным видом воспроизводственного процесса.
Если в первом случае политический формат имеет ярко выраженную идеологическую (классовую) направленность, то во втором наблюдается деидеологизация общественных процессов и на арену политической сферы выходят совершенно новые, сетевые организации класса технократов и менеджеров, с одной стороны, групп по интересам, с другой, и соответствующие репрезентаторы их политических программ (движения «социалистического сопротивления», «национал-патриотов», «зеленых», «чаепития», «оккупантов», «несогласных», националистов, Викиликс и т.д., и т.п.).
Во-вторых, «проблема начала» (начало как неразвитый результат или результат как развившееся начало) — это тот центральный философский принцип, который должен определять преемственность нашей культуры с самых первых шагов ее существования, для обоснования ее мировоззренческой цельности и глубины ее духовных оснований. Иными словами, казахи — это те люди, кем их предки изначально себя осознавали «с незапамятных времен», когда построив свое этническое видение мира как свое первоначальное и исходное мировоззрение, они определили себя как представителей собственной этнической культуры, идентифицировали себя по отношению к другим.
Поэтому, современная национальная идеология требует объявления исторически сложившейся, сформировавшейся модели национальной идентичности в качестве современной мировоззренческой основы развития государства. В этой связи, требуется обоснование этой современной модели национальной идентичности исходя из определения первоначальной, исходной модели идентичности, которая была той базисной основой, на которую ложились все исторически последующие формы и наслоения, развившие эту первоначальную идентичность вплоть до сегодняшнего времени. И выявление этой исходной модели идентичности сопряжено с нахождением исходного мирововоззренческого отношения, которое легло в качестве первоначального кодекса поведения (поведенческого стереотипа) в основание жизнедеятельности современного казахского этноса.
Дело в том, что в политико-идеологической практике современного Казахстана доминируют неверные историцистские представления о временном и пространственном характере и формате нашей национальной истории. Мы отмечаем даты тех или иных исторических событий (возникновение царств, ханств и т.д.), географические масштабы, нисколько не задумываясь о том, каким сознанием, на основе какого мировоззрения и чьей волей они были осуществлены. В этом отношении необходимо особо подчеркнуть, что в Республике Казахстан необходимо создать и развивать социальный (культурно-метафизический) формат истории: не даты возникновения тех или иных протогосударственных и государственных образований, не историография в целом, свидетельствуют о возникновении этноса, а именно мировоззрение, в котором фиксируется самый первый этнический навык. Мировоззрение как метафизический концепт этноса, на котором базируется его сознание и осознание собственной субъектности и субъективности, лежит в основе этнического (национального) отношения к действительности. А в этом плане, плане определения исходного исторического мировоззрения казахов, его развития как расширения его оснований, смыслов и качеств, ценностей и стандартов, идеологические структуры государства существенно недорабатывают.
Остаются без серьезного внимания как исследование, пропаганда и укоренение основ происхождения первичных мировоззренческих элементов национального сознания («почвы»), связанных с языком (восполнение смыслов и утраченного словарного запаса, утверждение, распространение, укоренение казахского языка и перевод его с кириллической на латинскую графику) и первичной письменностью (выявление семантической и семиотической связи древней рунической и современной письменности), так и исследование, пропаганда и распространение (укоренение) целостных феноменов культуры, представленных в эпосе, мифологии, верованиях, в первичной и последующих религиях, кодексах обычного права, передающих смысловые коннотации прошлого в будущее, психосоматических особенностях национальной культуры, быта, искусства и т.д. Культ личностного и поколенческого формата реализации властных полномочий, как глубоко культурная традиция, также требует кардинального изучения его мотивов и разработки механизмов адаптации к новому общественному и полицикличному политическому формату. В отсутствие этого, как следствие, в обществе периодически возникают представления о незрелости, неопытности, «детскости» казахской цивилизации, ее метафизической и мировоззренческой отсталости и пустоте.
Как известно, обычное право тюрков (казахов), изначально выраженное, оформленное и закрепленное в постулатах мировоззрения и этической системы Тенгри, в последующем, в кодексах — в кодексе Моде, «Джасаке» (Яса) Чингисхана, «Светлом пути Касым-хана», «Древнем пути Есим-хана», «Жеты-жаргы» Тауке хана и т.д., трансформировалось в институты государственно-правовой системы, где «степной демократии», «степному праву» был придан характер властной, военной вертикали, что выразилось в создании особой структуры управления и появлении особенных черт государственного устройства, его идеологии. Позже, в условиях российской колониальной политики и советского строя, вся духовно-культурная сфера казахского этноса, выражающая его гуманистические особенности жизнедеятельности, подверглась уничтожению через большевистские модернизационные проекты индустриализации и связанного с ним проекта оседания казахов, повлекшего голодомор и физическое уничтожение нации, а также «культурной революции», приведший к фактической потере и забвению собственной культурной традиции
В современных условиях развития государственного суверенитета и независимости, определения и выбора культурно-цивилизационной свободы, государственная идеология в узком смысле слова, нравится это кому-либо или не нравится, должна, обязана мотивировать полноценное воссоздание и воспроизведение недостающих элементов культурно-национальной (метафизической, идеологической) традиции, представленной деятелями культуры, просвещения, науки, религии и философии, поэтами и духовными лидерами прошлых эпох. Она должна дать полноценные ответы на все вопросы и проблемы, представленные политико-идеологическими направлениями общественной мысли нашей страны. На этом пути становится возможным расширение пространства свободы творчества нации и превращение государственной идеологии в узком смысле слова — в национальную идеологию в широком смысле, в новое универсальное национальное мировоззрение, свойственное развитым нациям мира, позволяющее «деидеологизировать», «критически превзойти» (И.Кант), «снять» (Г.В.Ф.Гегель), «переоценить» (Ф.Ницше), универсально «деконструировать» (Ж.Деррида) противоположность материалистического и идеалистического понимания истории.
В-третьих, инновационность национальной идеологии должна формироваться через способность нашей культуры адаптировать, видоизменять и творчески применять новейшие политико-экономические и политико-социальные тренды на основе установления подлинного социального и политического равенства всех ее субъектов. Следовательно, власть должна восстановить свое равенство с гражданским обществом и его институтами через активизацию национального диалога и дать ему полноценную возможность начать осознанно модерировать разнообразными политико-идеологическими процессами в стране, не допуская, при этом, ни умолчания, ни избегания существа проблем национально-общественной и культурно-исторической значимости. В противном случае, любой негативный инцидент может быть интерпретирован совершенно разными политико-идеологическими структурами на свой лад и нанести серьезный политико-идеологический ущерб казахскому государству.
Здесь, наряду с продвижением современной профессиональной, корпоративной этики,нам нужна реконструкция народной «степной» этики, чтобы не утратить последние артефакты казахского самосознания, связанными с культами уважения и стыда, гостеприимства, изустного творчества, музыкального искусства и т.д., ведь в основе любой формы национальной демократии лежит национальная этика. Важно, чтобы эта этика укоренилась в сознании нового поколения какими угодно способами и на понятном им языке. Иначе народ потеряет себя в истории и собственных глазах, потеряет преемственность своей культуры. Как в случае, скажем, с Жанаозенскими событиями, когда серьезные общественно-политические процессы (рост рабочего класса, его политическая презентация, рост профсоюзного движения и т.д.) были расценены поверхностно, как рядовой социальный конфликт с уголовными проявлениями, не имеющим никакой культурно-национальной и историко-идеологической окраски.
Для реализации этих трех аспектов на конституционно-институциональной основе, тенгрианство и все последующие кодексы, включая исламский кодекс поведения, составляющие значительную часть нашего мировоззренческого видения мира, необходимо отразить в нашем современном казахском кодексе — Конституции Республики Казахстан, объявив себя преемниками старой традиции. Здесь не может и не должно быть лукавства и стеснения, ведь государственный флаг Республики Казахстан уже символизирует это, он небесного цвета, а Государственный гимн сродни боевому маршу Нации-Орды. Таким способом казахское государство восполнит недостающие звенья современной казахской национальной идеологии, которая необходима каждому развивающемуся государству в полном объеме, как воздух, без которого нельзя жить.
Возможно, в Преамбуле Конституции должна найти отражение дань традиции казахского правосознания и обозначена историческая и культурная преемственность государственности Казахстана. Поскольку процесс деколонизации и десоветизации национального сознания еще не завершен, необходимо в самых разных символических формах, отражающих наш суверенитет, всячески подчеркивать ценность независимой государственности и неотъемлемую принадлежность её казахскому народу и народам, волею судьбы, оказавшимся вместе и созидавшим современный Казахстан.
В-четвертых, в существе государственной идеологии в сфере межгосударственных отношений государственным органам следует предусматривать как в концептуальном плане, так и в реализации отдельных межгосударственных и интеграционных проектов, политико-идеологические аспекты укрепления, национализации суверенитета, расширения и углубления независимости.
Сегодня подлинное стремление к гармоничному существованию в глобальном мире не может быть реализовано через простое обособление в региональных интеграционных объединениях, если не предполагает возможности более широкого и глубокого пути в глобальные международные объединения, создающие равные условия для приобщения к достижениям всей человеческой цивилизации. И в этом отношении, вступление России в ВТО в 2011 году и предполагаемое вступление Казахстана в данную структуру в 2012 году, создают новые предпосылки и условия для универсализации наших внешнеполитических и внешнеэкономических подходов. В этой связи, без применения аксиологического (ценностного) подхода, который является одним из главных направлений современной философской методологии, к вопросам взаимодействия различных стран на мировой политической арене, дополняющего геополитические, экономические реалии сферы международных отношений, обойтись не представляется возможным. А в условиях, когда внутренний фактор становится важнейшим для осуществления внешней политики государства, использование ценностного подхода приводит к необходимости формулирования нового принципа внешнеполитического позиционирования страны, который бы полностью реализовал потенциал и миссию нашего государства в условиях действия унилатеральных и глобальных тенденций современного международного развития, развивая при этом принцип многовекторности.
Таким фундаментальным принципом и такой фундаментальной концепцией может выступать концепция «универсального государства», учитывающая необходимость целостного и конкретного, ценностного понимания мощи и силы государства, накопления им универсальных качеств и свойств, а также учитывающая важность функционирования современных трендов международного развития, ценностей постиндустриальных сообществ и их постмодернистской культурной ориентации. В среднесрочной перспективе, она явится теоретико-практической базой превращения Казахстана из «среднеазиатского барса» в «центрально-азиатского льва», занимающего лидирующие позиции на континенте.
Итак, в современном мире каждая страна продвигает себя самостоятельно и может представлять собой целый набор средств и методов развития. Однако не каждая страна может эффективно воспользоваться этим для своего продвижения вперед. Особенно в условиях грядущей смены власти или в контексте социальных конфликтов. Поэтому, в современных условиях развития страны необходим универсалистский подход к определению своего глобального видения, необходима универсальная концепция внешней политики, которая бы оформила наши внутренние и внешние глобальные притязания и цели. Построение универсального государства, которое бы справлялось и с угрозами внутреннего и внешнего характера — настоятельная потребность сегодняшнего времени. Только при таком подходе может быть в полной мере реализована глубинная цельвнешней политики – формирование нравственной идеи отечества или соответствия страны собственному внутреннему содержанию на межгосударственном уровне и высшим идеалам межгосударственных отношений.
Государственная идеология должна содержать нравственную оценку прошлого, анализ собственной истории и культуры с точки зрения национальных традиций управления и власти и воспроизводства их актуального значения для современности. Она должна основываться на исконном мировоззрении народа (тенгрианское мировоззрение номадов), знании его основных элементов (эпос, мифология, культура). Только в этом случае современная государственная идеология Республики Казахстан обретет свои универсалистские параметры — параметры подлинно национальной идеологии казахов.
Наконец, в-пятых, воспитание философией, этикой, мировоззрением, как воспитание иерархией ценностей, – это есть путь развития казахской демократии по траектории её эволюции от военного — к социальному, при этом, глубоко метафизическому и гуманному состоянию, к новому, глобально осознанному состоянию универсальности, где духовное лидерство верховных институтов власти и управления является её неотъемлемым атрибутом. Конечно, духовное лидерство власти, её верховных институтов и, прежде всего, институтов Президента, Парламента и Суда должно стать результатом глубоко осознанной политической, даже скорее, метафизической, философской конкуренции в обществе, а не быть данностью самой по себе, как это было в прежние времена, когда была высока вероятность узурпации власти и органов управления. Как показывает мировая практика, чем выше конкуренция в осознании национальной идиомы в философии, тем меньше ошибок могут совершать политики, тем меньше вероятность разрастания социальных проблем и разрывов до масштабов социальных конфликтов и социальных переворотов и революций.
Сакрализация власти, особенно миссии Первого Президента, оставаясь глубокой культурной традиции казахской нации с незапамятных времен, при всех своих издержках, должна обрести статус незыблемости и вечности как беспримерный подвиг Елбасы, заложившего основы и осуществившего исторический переход казахской цивилизации от ее степного, кочевого и военного состояния («ордынскости») — к современному социально-демократическому состоянию. В отличие от японского варианта, когда непрерывный путь одной императорской династии сакрализовался и институализировался в императорской миссии быть духовным олицетворением японской нации, личность Первого Президента Республики Казахстан в будущем также должна быть канонизирована по всем правилам духовно-исторического формата в той мере, в какой следующее политическое поколение нации оценит его историческую деятельность. Это позволит завершить первый осевой цикл развития казахской цивилизации, сформировав стержень духовной устойчивости казахской нации — Мәңгiел, достойно держаться которогопредстоит следующим поколениям наших потомков.
Эти шаги, наряду с процессами устойчивого социально-экономического развития по пути новой технологической революции, восполнят, подтвердят и укрепят идейно-духовные и культурно-цивилизационные основания нашей нации и нашего государства, установят национальный стандарт государственного строительства в его политико-идеологической сфере и позволят уже в ближайшей исторической перспективе возвысить казахскую нацию до уровня передовых, развитых стран мира.
Таков, по нашему мнению, идейно-содержательный путь Республики Казахстан к развитости, вершинам человеческой цивилизации, выражающий глобальный тренд современности — онтологизацию национального бытия в глобальной миросистеме современного человечества.
[1] КИСЭИП. Отчет по теме «Социальное самочувствие населения Казахстана». — Алматы, 2012. С.18. Исследования были проведены до Послания Президента РК 14 декабря 2012 года.
[2] Там же. С.18-19.
[3] Там же. С.19-20.
[4] Там же. С.20.
[5] Там же. С.21.
[6] Там же. С.43.
[7] Там же.
[8] Там же. С.44.
[9] Там же. С.45.
[10] Там же. С.46.
[11] Там же. С.
[12] Там же. С.55.
[13] Там же. С.56.
Валихан ТУЛЕШОВ.
